Страсть по-флорентийски

Кто-то схватил ее за руку, когда она вышла в просторный холл, и подтолкнул в укромную нишу под парадной лестницей. Лука навис над ней как огромная тень.

– Вижу, что британское натянутое выражение все еще не сходит с твоего лица, – растягивая слова, язвительно произнес он.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Если бы он только знал, что творится в моей голове, подумала Шеннон.

– Да и ты ни на секунду не теряешь самообладание, – сдержанно сказала Шеннон.

– Зато внутри все разрывается на части, – удивил ее своим признанием Лука. – Вот, выпей немного, – сказал он и сунул ей в руку бокал.

– Что это? – подозрительно спросила Шеннон.

– Бренди. Это поможет тебе согреться. Иначе ты превратишься в ледяную скульптуру.

Она сделала глоток и тут же пожалела об этом, потому что слезы брызнули из глаз.

– Не надо, – хрипло сказал Лука.

– Я и так стараюсь держаться, – всхлипнула она, широко раскрывая глаза, чтобы остановить слезы, и прижимая ладонь к дрожащим губам.

Он вздохнул и мягко убрал непослушный локон с ее щеки. От этого прикосновения ей захотелось обнять его за шею и выплакаться от всего сердца.

Кто-то появился в поле их зрения. Это была Рената. Старшая сестра Луки была милейшим человеком, и сейчас она смотрела на Шеннон, стараясь не показывать своего неодобрения.

– Мама спустилась и спрашивает тебя, Лука, натянуто сообщила она брату.

– Я буду через минуту.

– Мама сказала…

– Через минуту, Рената, – резко повторил он.

Чувствуя, как мурашки побежали у нее по телу, Шеннон уставилась на черный шелковый галстук Луки. Рената ушла, оставив позади себя неловкую тишину.

– Это было не очень любезно, – упрекнула Шеннон Луку.

– У меня нет желания быть любезным, – четко сказал он. – В течение всего дня ты напоминала одинокую статуэтку из хрупкого фарфора, которую кто-то задвинул в угол. Нам надо поговорить.

Прошлой ночью произошло недоразумение, она не должна была закончиться так.

– Я не хочу это обсуждать. – Шеннон сделала движение, чтобы последовать за Ренатой.

Лука преградил ей выход из ниши своим широким плечом.

– Есть вещи, которые я должен был сказать тебе вчера, но не успел. Однако они затрагивают нас обоих, так что мне нужно, чтобы ты послушала.

– Послушала – что? Новые оскорбления?

– Нет, – с нетерпением произнес Лука. – Ты сказала, что не выйдешь за меня замуж даже ради нашего ребенка, но…

– Нет никакого ребенка! – решительно перебила она.

– Лука… – раздался позади них мягкий голос Софии, – мне очень жаль беспокоить вас обоих, но приехал синьор Лоренцо. Он хочет с тобой…

Проклятия сорвались с губ Луки, а Шеннон, закрыв глаза, молила Господа о том, чтобы София не услышала ее последнюю фразу.

– Сейчас приду, – сказал он, еле сдерживая раздражение.

София ушла. Шеннон напряженно вздохнула.

– Иди к маме или к мистеру… как его там, проговорила она.

Но Лука стоял как вкопанный.

– Просто выслушай меня, Шеннон. У меня мало времени, но я должен сказать это! – Лука сделал глубокий вдох, словно борясь с чем-то, чему Шеннон не могла подобрать определение. Потом он снова поймал ее взгляд и начал быстро и резко говорить:

– Подумай о Розе. Я хочу, чтобы ты отбросила свои чувства и мои, впрочем, тоже и подумала о малышке и о том, как сделать лучше для нее.

– Роза поедет со мной. Я имею в виду Лон…

– Нет! – выкрикнул Лука. Подняв руки, он схватил ее за плечи. От неожиданности Шеннон едва не выронила бокал с бренди. – Я знал, что ты планируешь нечто подобное, но этого не будет, отрубил он.

– Почему нет?

– Потому что…

– Лука! – Женский голос принадлежал миссис Сальваторе. Шеннон вздохнула с облегчением, когда он отпустил ее плечи и повернулся к своей матери. – Отец Майкл сейчас уезжает, но говорит, что ты хотел перекинуться с ним парой слов, прежде чем он… О, Шеннон, – миссис Сальваторе прервала свои объяснения. – Я не заметила тебя.

Если это не было частью заговора семьи, чтобы остановить их, независимо от того, чем они там занимались в нише, то Шеннон готова была съесть свою шляпу.

Но она отбросила неуместный сарказм, когда увидела опустошение, написанное на лице пожилой женщины. Мать Луки имела все права, чтобы ее сын находился сейчас рядом с ней, виновато подумала Шеннон и протиснулась мимо Луки.

– Лука принес мне бренди, – объяснила она.

– Так заботливо с твоей стороны, дорогой, миссис Сальваторе кивнула в знак одобрения. Кажется, к твоим щекам вернулся цвет, Шеннон.