Путь палача

— Что вы собираетесь делать? — первым пришел в себя Ансельмо.

— Я отменяю эту варварскую казнь и выношу помилование этой девочке. Отныне она ни в чем не виновата. Все обвинения ее в ереси и колдовстве ошибочны.

— Но… — начал было падре, но Менестрес, все так же не выходя из кареты, грозно зыркнула на него, небрежно обронив:

— Вы не согласны с папским эдиктом?

— Нет, конечно согласен!

— Тогда эта девочка свободна.

— Но она не может здесь оставаться, решением всей деревни было изгнать ее, — похоже, падре удалось восстановить свое пошатнувшееся "я".

— Она здесь и не останется, — словно в подтверждение этих слов, Димьен аккуратно положил девочку в карету, сдав на руки своей госпоже, а сам вспрыгнул на козлы. Дверца кареты захлопнулась.

— Где твои мать и сестра? — спросила Менестрес.

— Маму… сожгли. А Селена… ее увезли в монастырь, — мрачно ответила девочка, в ее глазах стояли слезы.

— Может, ты хочешь забрать какие-то вещи? — ласково спросила Менестрес у ошарашенной девчушки.

— Нет у меня никаких вещей, — буркнула та. — Они все сожгли!

— Тогда в путь, Димьен!

Карета тотчас сорвалась с места, спеша побыстрее покинуть деревню.

Молодой барон в полном недоумением продолжал сидеть на своем месте. Что до сельчан, то на их лицах так и застыло выражение: «Что это было?». Только падре Ансельмо перекосило от злости. Такого они никак не мог ожидать!

Глава 5

— Куда мы сейчас? — спросил Димьен, погоняя лошадей.

— К ближайшей придорожной таверне, — распорядилась Менестрес. Ей одного взгляда хватило, чтобы понять, что Милена больше всего сейчас нуждается в сытной еде, горячей ванне и хорошем отдыхе. Как ни странно, но палачам, похоже, не удалось сломать девочку. Хотя, сложно сейчас что-либо утверждать, так как она балансировала на грани шока.

Осторожно, словно боясь спугнуть, Менестрес дотронулась до руки девчушки, проговорив:

— Не бойся, Милена. Теперь все позади. Я никому больше не позволю причинить тебе зло.

— Кто вы? — взгляд девушки стал подозрителен. — Я вас не знаю. Откуда вам известно мое имя?

— Меня зовут Менестрес. Когда-то я очень хорошо знала вашу мать, вы тогда еще были совсем крошками и не помните, — на последней фразе вампирша осеклась. Были моменты, когда она забывала, что выглядит не старше, чем на двадцать пять, а если сопоставить этот возраст с возрастом сестер, то выходило, что Менестрес повстречала Фриду лет в десять. Несостыковочка.

Но Милена, похоже, ни о чем таком и не подумала. Воспоминания о матери наполнили глаза девочки чем-то таким отчаянно-обреченным, что даже у вампирши сердце сжалось.

— Накинь, тебе, наверное, дует, — нарушила создавшееся молчанье Танис, сама обернув плечи девочки вышитой серебром шалью. Она как-то совсем не вязалась с простой, да к тому же грязной рубашкой Милены и ее растрепанными волосами.

— Не надо, — попыталась было отказаться девочка. — А испачкаю эту дорогую вещь.

— Ерунда какая! — отмахнулась Менестрес. — Главное, чтобы ты не простыла.

— Почему? Куда вы меня везете?

— Сейчас мы едем в таверну. Там ты поешь и отдохнешь. Потом поговорим. Знай, ты в безопасности. Больше никто не обидит тебя. Ты среди друзей.

Говоря это, Менестрес обняла девочку за плечи, и только тут заметила, что ту всю трясет. Вряд ли дело было в холоде. Похоже, шок все-таки дал о себе знать. Вампиршу удивляло лишь одно — как девочка продержалась так долго?

Дальше ехали молча. Милена, укутавшись в шаль, спрятала лицо на груди Менестрес и сидела очень тихо, хотя и не спала. Она с трудом пыталась осознать, что ее спасли. Казни не будет, ей самой судьбой дарована жизнь. Но, как ни странно, особой радости не было. Да, Милена боялась смерти — такой смерти, и сейчас испытывала облегчение, что этого не случилось. Но радости не было. В ее душе царила давящая пустота, ей не хватало сестры и матери. Ведь раньше они никогда не расставались. Сердце девочки кровоточило, скучая и беспокоясь о Селене и горюя о матери.

Вампирша чувствовала, как мечется душа в этом хрупком, прижавшемся к ней тельце, но не стала беспокоить девочку. Менестрес понимала, что на ту разом свалилось слишком многое, и ей надо хотя бы попытаться привести мысли в порядок.

Наконец, они подъехали к какой-то таверне. Названия, вырезанного на доске над входом, было не разобрать, да это было и неважно.

Чтобы внешний вид Милены не вызвал лишних вопросов, Менестрес одолжила ей свой плащ. Правда, из-за солидной разницы в росте девочке приходилось его держать, чтобы не запутаться при ходьбе, зато он скрывал все, что нужно. Едва лошади встали перед входом, как тотчас выбежал хозяин таверны. Сухопарый мужчина в летах с окладистой бородой, больше похожий на пирата, чем на трактирщика. Может, когда-то так и было.