Под каблуком у синего ботинка

Клавдия уже почти успокоилась, но вспомнила как раз нечто для нее новенькое и снова завелась.

– А скажи мне, мой птенчик, где это ты надрался раньше времени, помнишь, той ночью у Агафьи, когда тебе водяные мерещились? Ты там валялся уже в умотину пьяный.

Акакий Игоревич звонко икнул и принялся негодовать:

– Да это кто ж тебе всякую дрянь про меня болтает? С кем ты вообще связалась?! Это точно, кто-то хочет нас рассорить, вот и несут чушь несусветную. Нашей любви завидуют! Наверное, думают, вот мол, баба, ничего из себя особенного не представляет, а такого мужчину возле себя держит…

– Это кто ничего из себя особенного?! Это я, значит, ничего не представляю, а ты у нас «такой» мужчина?!! – взвилась Клавдия Сидоровна.

– Клава, уймись, ты меня не так поняла. Я про то… Клава, положи ремень на место!! Кла…

– Я тебе покажу – ничего особенного, ты у меня сейчас попрыгаешь!!

Но Акакий был тоже не лыком шит, одним прыжком он заскочил в ванную и уже оттуда пытался успокоить супругу. На протяжении тридцати минут он убеждал ее в том, что она прекрасная, чуткая и душевная женщина, и вообще ему ужасно повезло, что судьба их свела. Клавдия Сидоровна сомневалась, долбила в дверь кулаком и обливала Акакия Игоревича нелестными эпитетами. Понимая, что супруга еще не скоро утихомирится, Акакий Игоревич решил время зря не тратить, а принять ванну, заодно можно сделать вид, что крики супруги его нисколько не пугают. Он включил воду и даже стал что-то такое напевать. Кран громыхал водой вовсю и заглушал все угрозы любимой и единственной. Для пущего шарма Акакий опрокинул в ванну бутылочку с пахучей пеной и погрузился в приятное тепло. Клавдия Сидоровна, отбив все кулаки и убедившись, что муж в ближайшее время встречаться с ней не собирается, пошла к своим рыбам поделиться обидой.

Как всегда в таких случаях, ее внимание незаметно перекинулось на этих игривых созданий. Новые рыбешки, которых совсем недавно Клавдия Сидоровна прикупила в магазинчике, вполне освоились в своем новом доме и гоняли аборигенов по всему аквариуму. Значит, прекрасно прижились. Опять половина гупешек-девочек ожидала потомство, в общем, подводная жизнь кишела своими рыбьими заботами. Клавдия уже совершенно забыла, как только что терроризировала супруга, и, когда свеженький Акакий появился, укутанный в полотенце, усиленно заиграла глазами.

– Кака, от тебя пахнет, как от Алена Делона! – пискнула она и тоже захотела нырнуть в ванну.

Акакий не стал уточнять, где это жена нюхала известную кинозвезду, он просто вальяжно развалился на диване и принялся щелкать пультом.

– Акакий, ты зверь!! – вылетела ядерной бомбой из ванной полураздетая жена. – Это что?!!

Акакий Игоревич втянул голову в плечи – жена трясла перед его носом пустой пачкой нового мыла. Дело в том, что у Клавдии Сидоровны была непреодолимая тяга к туалетному мылу. Она покупала всегда самое дорогое, пахучее, приятное и открывать его желала только сама. Ну вот такая прихоть! Она и сама не смогла бы объяснить, почему ее приводит в бешенство вид только что освобожденного от обертки не ею куска или откупоренной не ею бутылочки или баночки. Акакий мирился с этой прихотью тридцать лет, и что его заставило открыть этот кусок именно сейчас?

– Клава! Но я же должен был чем-то мыться!

– Там хозяйственное есть и Тимкино, кошачье, от блох, мог бы им, на худой конец!

– Ну чего уж ты… Хочешь, я твое мыло обратно в коробочку затолкаю?

Клавдия Сидоровна только печально покачала головой. Если Кака сумел забыть про такую важную ее привычку, дело ясное – он ее не любит. Супруга уже хотела было всерьез разреветься от такого открытия, но вспомнила, что распухший нос ей совсем не к лицу, и только вычурно обложила супруга некорректными выражениями.

Выпустив пар, супруги быстро помирились. Клавдия уже не сердилась, а Акакий Игоревич, может, и был обижен, да открыто выражать свои чувства постеснялся.

– Завтра тебе надо вот по этому адресочку проехаться. Это муж нашей Агафьи Эдуардовны. Бывший. Разузнай про Агафью все, что можно. Сумеешь? Смотри, – погрозила толстым пальчиком Клавдия Сидоровна и улеглась в кровать. – А я на работу Осипова поеду. Посмотрим, что там расскажут.

Акакий после ванны аккуратно укладывал на черепе оставшиеся волосины в вычурную прическу и недоумевал – а кто это Осипов и при чем здесь его работа? Однако спросить не решился, Клавдия могла обвинить его в тупости, а он тупым себя не считал.