Под каблуком у синего ботинка

Роман заелозил на стуле – говорить не хотел просто до ужаса.

– Правда, говорю – не помню, он у нее такой многозначный, не упомнишь!

– Хорошо, тогда ты должен был его где-то записать. Где он у тебя?

– Да и не записан нигде, – упрямился парень.

У Клавдии лопнуло терпение, она отшвырнула пакеты и решительно направилась в ванную Жоры. Оттуда она вернулась с бритвенным станком «Жиллетт». Роман внутренне содрогнулся.

– Все, не хочешь по-человечески – будем с тобой как получится.

– Это что вы собираетесь делать? – проблеял несчастный.

– Сейчас обрею тебя наголо.

– Гы-гы-гы! – заржал Жора. – Точно, а на лысине маркером написать «У кого нет коня, тот садись на меня»!

– Это издевательство!!

– А убивать беззащитную старушку – не издевательство? А нападать на доверчивую женщину в подъезде?! Молчи лучше!! Жора, начинай, я его держу.

– Что надо делать?! Что вам нужно?! – взрыдал совсем по-детски несчастный Роман.

– Вот так-то оно лучше, – выдохнула Клавдия и принялась диктовать. – Сейчас ты позвонишь своей зазнобе и скажешь, что нашел в подвале у… Агафьи Эдуардовны целый пакет с долларами. Только не знаешь, настоящие они или подделка. Спросишь, где, по ее мнению, можно проверить. А потом, когда она захочет с тобой встретиться, назначишь ей свидание прямо здесь, у Жоры. Жорик, ты помнишь свой адрес?

Жорик решительно кивнул, а потом быстренько сбегал открыл входную дверь и еще раз посмотрел на номер квартиры, чтоб уж наверняка.

– А если она не захочет встретиться? – уныло спросил Рома.

– Тогда я не женщина, – рубанула ладонью Клавдия Сидоровна.

Номер был действительно длинный, но Роман помнил его безошибочно. Жора предварительно включил громкий звук, и все прекрасно слышали, как сначала раздались длинные гудки, а потом чуть встревоженный голос спросил:

– Алло?

– Катенька, это ты?

– У меня же сотовый, конечно я! Это ты, Рома? Чего хотел? – неприветливо отозвалась сердечная подруга.

– Кать, тут это… такое дело… Понимаешь, я в подвале у Агафьи нашел пакет с долларами, ну и вот… не знаю, настоящие они или подделка. Ты не подскажешь, где можно проверить?

Катя помолчала всего одну минуту, потом голос ее сказочно изменился, и она ласково зачастила:

– Ромочка, я вот что думаю, ты ведь один не справишься, нам надо встретиться. Где ты сейчас?

Роман чуть было не ляпнул «под арестом», но Жора предусмотрительно поднес бритвенный станок к голове, и парень достаточно творчески объяснил:

– Друг у меня уехал в отпуск, хату оставил. Вот, теперь один здесь валяюсь, деньги пересчитываю. Ты приехать хочешь?

– Да, никуда не уходи, я через полчаса буду, адрес скажи.

Роман назвал адрес, и девчонка отключилась. Все переглянулись. Теперь надо было ждать.

Ждать пришлось недолго. Катерина Белкина, как и обещала, появилась ровно через полчаса. Открыл ей Роман. Он старался вовсю, только обостренная интуиция Белкиной брала верх. Девчонка уставилась на парня пытливым взглядом и, не заходя в квартиру, спросила:

– Так говоришь, доллары нашел?

– Ну! Целую пачку! – радостно округлил глаза лгун.

– А говорил пакет, – осторожно напомнила Катя.

– Так пакет и есть. А в пакете – целая пачка.

– А что на долларах нарисовано?

– Да черт его знает, – пожал плечами Рома и, забывшись, крикнул в недра квартиры: – Эй, слышьте! Я чо на долларах-то нарисовано?!

Катерина все сразу поняла, и в следующую секунду рванула вниз по лестнице, перескакивая через две ступеньки. Жора, почуяв неладное, ринулся следом, но добежав до второго этажа, наступил в какую-то мутную лужу и понял, что бежит босиком. Со страшным грохотом он понесся наверх, домой – обуваться, а навстречу ему уже тряслась Клавдия Сидоровна в его огромных кроссовках.

– Клавдия Сидрна! Отдайте кроссовки, я ее босиком не догоню!

– Ах, Жорж, не до тебя, ей-богу! – откинула его женщина мощной ручищей и погромыхала дальше.

Роман, видя такую неразбериху, кинулся было в бега, но наткнулся на мощный кулак Жоры и послушно затрусил обратно в квартиру. У Акакия Игоревича с легкой атлетикой дружбы не было, и в забеге он не участвовал. Зато он догадался выглянуть в форточку и теперь наполовину торчал из окна, точно весенний скворец в скворечнике. Правда, выглянул Акакий как раз, когда Белкина уже успела испариться, но он справедливо считал, что лучше позже, чем никогда. По двору носилась только багряная от бега Клавдия в огромных кроссовках, но и она вскоре поднялась в квартиру.