Пассажир из Франкфурта

– Да. Видите ли, дело не только в наследстве, она и сама делала деньги. Она унаследовала ум, она стала крупным финансистом. Все, к чему она прикасалась, приумножалось, обращаясь в огромные деньги, и она их вкладывала, пользуясь советами других людей, но в конце концов поступала так, как сама считала нужным. Она всегда процветала, всегда множила свое состояние, и оно достигло невероятных, просто сказочных размеров. Как говорится, деньги к деньгам.

– Да, это мне понятно. Если состояние велико, оно должно расти. Но чего она сама добивалась, что она получила?

– Вы только что сами ответили: власть.

– И она здесь живет? Или…

– Она ездит в Америку и Швецию. Да, она выезжает, но нечасто. Она предпочитает сидеть здесь, в центре паутины, как громадный паук, и держать в руках все нити – и финансовые, и другие тоже.

– Что это за «другие нити»?

– Искусство. Музыка, живопись, литература. А также люди, молодые люди.

– Да. Можно было бы и догадаться. У нее прекрасная коллекция картин.

– Наверху в замке их целые галереи: Рембрандт, Джотто, Рафаэль – и полные сундуки драгоценностей, среди них есть настоящие шедевры.

– И все это принадлежит одной-единственной безобразной, тучной старухе. Она хотя бы довольна?

– Не совсем, но уже близка к этому.

– Что же ей еще нужно?

– Она обожает молодежь, ей нравится над нею властвовать. Сегодня мир полон молодых бунтарей, и этому способствуют современная философия, современное мышление, писатели и все те, кого она финансирует и кем правит.

– Но как же… – Он осекся.

– Я просто не знаю. Существует необычайно разветвленная сеть. Она в некотором смысле стоит за этой сетью, поддерживает довольно странные благотворительные акции, подкармливает искренних филантропов и идеалистов, учреждает бесчисленные стипендии для студентов, художников и писателей.

– И все же вы говорите, что это не…

– Нет, это далеко не все. Готовится грандиозный переворот, в результате которого возникнет рай на земле, который уже тысячу лет обещают разные вожди, религии, мессии, учителя типа Будды, политики, – тот самый легко доступный, примитивный рай, в который верили ассасины, который обещал им их хозяин и который, как им казалось, они от него получили.

– Наркотиками она тоже занимается?

– Да, они ей необходимы, чтобы заставить людей покориться ее воле. Кроме того, с их помощью можно истреблять слабых, тех, кто, по ее мнению, уже ни на что не годен, хотя когда-то подавал надежды. Сама она не принимает наркотики, у нее сильная воля, зато они – самое легкое и естественное средство для истребления слабых.

– А как же сила? Одной пропагандой многого не добьешься.

– Ну конечно же нет. Пропаганда – это лишь первый этап, когда, кстати, огромное количество оружия доставляется в неразвитые страны, а оттуда – в другие места. Танки, пушки и ядерное оружие идет в Африку, в Южные моря и Южную Америку. В ЮАР затеваются большие дела: молодых ребят и девушек обучают военному делу, там громадные склады оружия и отравляющих веществ…

– Кошмар! Откуда вы все это знаете, Рената?

– Кое-что слышала, а кое-что разузнавала сама.

– Но вы, вы и она?…

– Даже в самом тщательно продуманном проекте всегда найдется какое-нибудь уязвимое место. – Она внезапно рассмеялась. – Видите ли, когда-то она была влюблена в моего дедушку. Глупейшая история. Он жил в этих местах, у него был замок в миле отсюда.

– Тоже гений?

– Вовсе нет, он был просто хорошим охотником, красивым распутником и очень нравился женщинам. Так что поэтому она в некотором смысле – моя покровительница, а я – одна из ее новообращенных или рабынь! Я на нее работаю: ищу для нее людей и выполняю ее поручения в разных странах.

– Правда?

– Что вы хотите этим сказать?

– Да нет, ничего.

Он посмотрел на Ренату и снова вспомнил аэропорт. Он работает на Ренату и с Ренатой. Она привезла его в этот замок. Кто отдал ей этот приказ? Большая, громадная Шарлотта в центре своей паутины? В определенных дипломатических кругах он имел репутацию ненадежного человека. Возможно, он мог бы быть полезен этим людям, но полезен в ничтожной мере и в довольно оскорбительном смысле. И он вдруг подумал, с множеством вопросительных знаков: «Рената??? Я рискнул ей помочь во Франкфуртском аэропорту, но я не ошибся, все прошло нормально, и со мной ничего не случилось. И все-таки: кто она и что собой представляет на самом деле? Я не знаю, я не могу ни в чем быть уверен. В нынешнее время вообще нельзя быть уверенным ни в ком, абсолютно ни в ком. Может быть, ей приказали меня добыть и вся эта франкфуртская история была умело спланирована с учетом моей склонности к риску специально, чтобы я поверил Ренате и стал ей доверять».