Позади на лихом коне

ГЛАВА 22

С самого раннего детства Георгина и Роберт, ее брат, росли в достатке. В школу они ходили в обычную и там выделялись среди своих сверстников самыми модными нарядами и дорогущими игрушками. Даже имена им придумал отец такие, чтобы из любой толпы выделиться смогли. Папа баловал детей, да и средства к этому имел – работал начальником цеха на крупнейшем заводе, мама тоже не отставала – усердно трудилась главным бухгалтером там же. Даже когда отец погиб – детям тогда было лет по десять, – материальное положение семьи не сильно пошатнулось, только мама чуть осунулась. На производстве мать почитали, уважали. Скандал на работе разгорелся лишь однажды. По какой-то неясной причине Чижовой дали только одну путевку во всемирную детскую здравницу «Артек», а детей у главбуха было двое. Конечно, она и на свои деньги могла отправить второго ребенка на юг, но дело уперлось в принцип. Яна Тихоновна усмотрела в отказе покушение на свою безграничную власть. В порыве ярости, вероятно, и наговорила лишнего. Да еще и принародно грозилась вскрыть махинации руководства, если не выдадут вторую путевку. Путевку дали, скандал забылся, и потекла обычная жизнь в достатке. Теперь Яна и вовсе никаких препон не ведала. Мать старалась угождать детям еще больше отца, особенно тряслась над Робертом, он представлялся ей в будущем известной личностью. На Георгину никаких особых надежд не возлагалось, но и девочка получала от матери положенную порцию ласки и внимания и брату особенно не завидовала. Лет с пятнадцати у девчонки начался «золотой век». Необычайно красивую девушку осаждали толпы поклонников. Мать не могла не видеть, какой шквал внимания обрушивается на дочь, и все чаще стала запрещать той и поздние прогулки, и выезды на природу, и вечеринки. Гера, которая никогда не ведала запретов, взбунтовалась. Она убегала из дома, приходила, когда ей вздумается, познакомилась с рюмкой и умела красиво держать сигарету между пальцами. У нее появились мужчины. Между матерью и дочерью началась холодная война. Девчонка подолгу не жила дома, была на содержании любовников, но мать от дочери не отказывалась, когда надо – кормила и давала деньги на карманные расходы. Наконец в семье воцарился мир. Гера вернулась к матери с повинной головой. Причина была самая банальная – девчонка забеременела. Когда растроенная Яна потащила упирающуюся дочь к гинекологу, что-либо делать было уже поздно.

– Будешь рожать! – категорично заявила мать и прибавила: – Денег хватит, вырастим. Вызовем Клавдию, ты пойдешь учиться, прокормимся. Лялька у нас как игрушечка будет.

Так в семнадцать лет Георгина стала матерью.

Когда родилась «игрушечка», срочно вызвали Клавдию – старшую сестру Яны, которая жила тут же, неподалеку, имела скромненькую комнатенку. Для Геры начались самые страшные дни. Утром она убегала в технический институт, куда мать по огромному блату пропихнула-таки дочурку, а вечером ей торжественно вручали орущий сверток. Просвета не было. Институт не радовал, и дома тоже отдыха не ожидалось. И матушка, и тетушка наивно полагали, будто Гера страшно тоскует по дитю все время занятий, и спешили спихнуть крохотную дочку на руки измученной науками мамаше. О гулянках Гера даже боялась заикаться, она остервенело качала в коляске ребенка и проклинала свою дурную голову. Когда дочке исполнился годик, свалилась нежданно-негаданно беда. Вечером пришли за Яной три милиционера и, даже не дав толком собраться, увезли ее.

– Это какая-то ошибка! Мы будем жаловаться! Мама завтра же приедет домой, и эти олухи царя небесного еще узнают, как позорить честных людей! – говорила Клавдия Гере и Роберту.

Но Яна назавтра не вернулась, не приехала она и через месяц, и через год. Ее осудили на пятнадцать лет за махинации в особо крупных размерах, конфисковали все, оставив лишь детские вещи, и вся жизнь Чижовых медленно стала погружаться на дно. Гера бросила институт.

– Девочка, ну, может, не надо бы учебу бросать? – слабо протестовала Клавдия.

– А кто нас кормить будет?! Ты, что ли, на свою пенсию?! – кричала племянница.

– Роберт пойдет работать, вечерами можно подрабатывать, да я и сама полы мыть наймусь, – пыталась женщина найти выход.

– Я пойду работать, чтобы этого вы… содержать?! Я, между прочим, не в пример этой проститутке, собираюсь продолжать учиться! – кричал Роберт.

Но от крика проблем меньше не становилось. Роберт учился в медицинском институте, а вечерами проводил дискотеки для молодежи. Гера устроилась официанткой. За малышкой смотрела Клавдия. Постепенно у жизни наметилось новое русло, теперь каждый был сам за себя, и только старая Клава беспокоилась не о себе, а о маленькой девочке. Гера в коллективе прижилась, нашла себе подруг по несчастью и все чаще стала появляться дома в изрядном подпитии. Вскоре пьянки на работе стали проходить чуть ли не ежедневно, и Геру выгнали из ресторана. В этот же день Роберт выбросил ее вещи и все вещи старухи и маленького ребенка в подъезд. Женщины перебрались в комнатенку Клавдии.