Разведка боем

– Чо, не только тя, худосочного крепыша, но и такого жирдяя, как я, выдержат?! – съехидничал Грабл, запомнивший обидные слова товарища и определенно собиравшийся в скором времени отомстить, а пока лишь закидывающий его мелкими «шпильками».

– Поднимемся по кладке, возможно, даже жильцов не побудим, – проигнорировав слова соклановца, стал излагать довольно простой план проникновения Аламез. – Потом переберемся на крышу казармы. Смотровая площадка там непременно имеется. Стражники не такие же дураки, чтобы прошляпить возможность наблюдать за округой. Оттуда ведь что площадь, что соседние дома как на ладони… Пойдем осторожно! При удачном раскладе часовых обойдем, если же не удастся, то придется напасть.

– Оглушать иль не возиться, сразу насмерть бить? – проворчал Зингер, медленно засучивая рукава рубахи и демонстрируя напарнику пару крепких мускулистых рук, покрытых густой порослью черной как смоль растительности.

– Как получится, – пожал плечами Аламез, не желавший пустого кровопролития, но в то же время и не понаслышке знавший, сколько верных дел провалилось из-за неуместного слюнтяйства. – Главное, чтоб тревогу не успели поднять… Подберемся ближе, так глуши, а если издалека нас приметят, то нож кидай!

– Я ножи метать того… не очень… – честно признался Грабл, ничуть не стеснявшийся того, что кое-чего да не умеет. – Ты б лучше топорик дал! Чо он у тя за поясочком без дела торчит?!

– Обойдешься, – жестко ответил Дарк, не горевший желанием расставаться с нежданным подарком и менять его на нож. – С крыши казармы перепрыгнем на ограду тюрьмы, только бы не перелететь и сразу во двор не шлепнуться, тогда точно шум подымется! Только ты уж, будь добр, не торопыжничай! Сначала осмотримся, оглядимся, примеримся… Вдруг какой сюрпризик имеется?

– Я хоть телом и крепок, но не дурнее всяких стройняшек буду! – проворчал Грабл, доставая из-за голенища сапога нож и беря его в зубы. – Чо замер, болезный?! Пошли уж, времечко быстренько ножками шлепает, успеть бы до рассвета обернуться!

Подавив в себе желание одарить явно злоупотреблявшего его терпением компаньона крепким, забористым словцом, Дарк ничего не ответил и, даже не пронзив не знавшего меры коротышку строгим взглядом из-под нахмуренных бровей, быстро направился к стене примыкавшего к казарме дома.

Планы бывают разными: верными и неточными, долгосрочными и краткосрочными, сделанными впопыхах и скрупулезно просчитанными, выношенными долгими бессонными ночами. Однако у всех них есть одна общая черта – они никогда не сбываются полностью либо из-за недостатка предварительной информации, либо из-за случайности, безжалостно порушившей точные расчеты. Вдобавок обычно имеется еще одна неприятная закономерность – чем дольше события развиваются в соответствии с планом, тем более неприятный сюрприз ожидает в конце.

Подъем на крышу дома прошел быстро и без особых хлопот. Местами щели да выступы между камнями кладки были такими большими, что морроны взбирались по ним, как по лестнице, и даже ни разу не ступили ногами на оконные карнизы, а значит, и не потревожили ночной сон жителей. Следующий пункт плана был исполнен парочкой злоумышленников тоже без сучка и задоринки. Расстояние между домом и казармой оказалось настолько небольшим, что они скорее перешагнули с крыши на крышу, нежели перепрыгнули. Наклон был не очень покатым, а черепица, как ни странно, совсем не скользкой, и это несмотря на мерно накрапывающий дождь.

Стараясь двигаться бесшумно и сгибаясь в три погибели, чтобы их случайно не обнаружили патрулирующие площадь стражники, легионеры подкрались к смотровой вышке, которая, конечно же, имелась на крыше, но, к их великому удивлению, оказалась пустой. Почему-то старший офицер городской стражи посчитал, что вести наблюдение за площадью с высоты стоит лишь днем, а в темную пору вполне достаточно обычных патрулей. Это было явное заблуждение, и оно, естественно, сыграло на руку злодеям, решившим прокрасться ночью в тюрьму, то есть в то самое место, откуда не уважающие закон граждане и гости Верлежа обычно, наоборот, стараются сбежать. Остаток пути до противоположного края крыши прошел довольно спокойно, не считая оказии, когда Аламез случайно оступился и чуть ли не свалился вниз, прямо на голову проходившего мимо казармы патруля. Досадная промашка товарища, едва не вынесшая приговор опасной затее, конечно, тут же стала отменным поводом для злорадного ворчания Зингера, в весьма вульгарных выражениях отметившего, что кто-то из них толст, как бочонок, а другой зато неуклюж, как корова, которой пьяный хозяин сначала нацепил на копыта коньки, а затем забавы ради отправил попастись на лед.