Две свадьбы по цене одной

– Правильно, доставайте… вон там коробочка такая красная… – легко распоряжался хозяин.

Вообще с ним было легко и свободно. Семенов уже переоделся, щеголял в пестрой клетчатой рубахе и наводил блеск в комнатах, а Ксения вовсю болтала с Римой.

– А чего это Семенов… Александр, заставлял вас английские цитаты повторять? Вы хорошо владеете английским?

Рима склонил свою красивую голову набок, немного подумал и утвердительно кивнул:

– М-м-м-да, довольно сносно. Я, знаете ли, от нечего делать закончил иняз, так что, если вам нужна моя помощь, буду…

– Нужна! – немедленно вспомнила Ксения про Лидочку. – Очень нужна. У меня есть одна подруга – Лидочка, она страстно желает выучить английский, даже самостоятельно пыталась приспособиться, но мне кажется, со специалистом все же надежнее. Кто его знает, чего она там потом наговорит, если сама-то, правда? Она очень, просто очень помешана на английском!

Тут же в двери засунулся взлохмаченный Семенов и любезно пояснил:

– Эта Лидия Борисовна очень, просто очень помешана на замужестве! А тут совершенно замечательно подвернулся холостой мужчина из Техаса. И вот теперь у дамы возымелась необузданная тяга к инглишу…

Ксения вдруг вспомнила Лидочку с ее «помешательством» на замужестве и грустно хмыкнула:

– Ну да, Лида хочет замуж, а чего плохого-то? Она вырастила дочку, сама еще молодая, сильная баба, а никому не нужна. Она же не квартиру у кого-то оттяпать хочет, не на шею кому-то взгромоздиться и детей своих никому навязывать не собирается. – Ксения смотрела в окно, вспоминала подругу и распалялась все больше: – Она столько зарабатывает – не каждый мужик столько в дом несет! А какая хозяйка! У нее одни только пирожки с капустой… век бы их не видела… Нет, она в самом деле и стряпуха замечательная, и чистюля, каких поискать… И все это никому на фиг не надо! Она для себя одной знаешь какие ужины готовит – курица прямо будто золотом облитая, только от запаха слюной исходишь, а кто ее ест, курицу эту? Никто. Одна Лидочка давится… И никто не видит, что она такая славная, добрая… На работе вон до самой ночи засиживается, потому что дома никто не ждет… Не понимаю – и отчего вы, мужики, так боитесь свою свободу потерять? Зачем она вам? Чтобы пить? Налево ходить? На диване валяться и ни фига не делать? Так вы и в семье ни фига не делаете, пьете и ходите во все стороны! Ведь смотришь – грязный, обросший, воняет, как из коровника, но расписаться с бабенкой – ни в какую! А ну как такое счастье да только одной достанется… Фу ты!.. Ладно, чего это я…

Ксения замолчала и в один миг как будто опала вся – плечи опустились, глаза в чашку уткнула. И в самом деле, чего это она разошлась-то?

Потрясенный Семенов швыркнул носом, а потом кивнул Риме:

– Видал? А я вот каждый раз так… – причем, чего «так», он сообщить поленился.

Рима солидарно покачал головой:

– Да уж… Приходится тебе… Если бы я, Саня, не знал твоего ко мне трепетного отношения, подумал бы, что вы пришли меня сватать.

– Ну и как после этого с вами, мужиками, разговаривать? – расстроилась Ксения. – Рта не успеешь открыть, а они уже про сватовство… Бедная Лидочка.

– Я согласен, – хлопнул по столу ладошкой Рима. – Приводите свою подругу ко мне… на английский.

– Нет… но я только английский язык имела в виду, правда… – растерялась Ксения.

– Ну почему же – только? – пожал плечами Рима. – Я могу с ней выучить и французский, и немецкий, и испанский, я знаете какой ученый!

В порыве вдохновения он даже крутанулся на коляске, изображая некое танцевальное па. И пояснил:

– Испанский – это на всякий случай. Вдруг ваша Лидочка встретится со жгучим испанцем! – Он дернул головой и полыхнул глазами – испанец получился просто страсть какой пылкий.

– Тогда уж лучше с эстонцем, – быстренько попросила Ксения. – Если Лидка со жгучим испанцем, тогда это просто какая-то горючая смесь получится.

– Ага, – вклинился Семенов. – Чили. Или наша русская горчица. Рима, ее не переслушаешь, пошли в ванную.

Они ехали домой, когда уже горели фонари. В машине было уютно, пахло приятным, чуть горьковатым семеновским одеколоном, из магнитолы доносилась любимая «Онли ю», и Ксения готова была ехать вечно.

– Мы с Римой учились в одном классе, я его сто лет знаю, – рассказывал Семенов, вглядываясь в дорогу. – С нами и Женька, жена его, училась. Римка такой заводной был…

– Он мне жутко понравился, – тепло улыбнулась Ксения. – Надо же, до чего несправедливо – такой интереснейший человек и к этой коляске прикован…