Любовь под развесистой клюквой

– Ой, ма-а-ам, – восторженно протянула дочь. – Вот бы классно было, если б ты ему помогла. Он дядька приличный! И Лахудра так к нему воспылала, что теперь я и сама не рада. Она ж меня во все танцы тычет, а я многие и вообще не танцевала, даже не репетировала. Нагрузка сумасшедшая! А она меня еще пилит, что я на дачу сорвалась, а надо было работать! Ну, мужик – танк!

– По поводу танка я не в курсе, я как-то слаба в военной технике, но... Ариша, о нем никто не должен знать, понятно? – строгим шепотом предупредила мать.

– А зря. Я б с превеликим удовольствием на тебя папане накапала! – мечтательно вознесла глаза к небу хитрюга.

– Слушай меня, – достаточно строго приказала мать. – Ты не задаешь лишних вопросов и никому не капаешь. А я рассказываю тебе, как он на меня смотрел, идет?

Аришка понимала мать с полуслова: если уж маманя сказала – никому, значит, рот надо просто зашить. Да Аришка и не страдала особенной болтливостью.

Конечно, Тоня рассказала дочери не все, даже почти ничего не сообщила, но Аришка и сама видела, каким счастьем горят материнские глаза.

– Мам, а он тебя целовал хоть разочек, а? – хитро прищурила глаза шалунья.

Тоня хотела было тут же прервать подобные вопросы – что еще за вольности! Но неожиданно расцвела пионом.

– Угу, сегодня, – смущенно фыркнула она и уткнулась в подушку. Но потом перевернулась на спину и задумчиво уставилась в потолок. – Понимаешь, Ариша, я очень помогла этому мужчине. Ему нужно было жилье, и я нашла, а потом попыталась свести с нужным человеком. И поцелуй – всего лишь проявление благодарности, не больше.

– Сразу уж и благодарности! – не хотела верить Аришка. – То-то у тебя бы так сияли глаза из-за обычного-то чмока.

– Да, дочь моя, это и печалит, – вздохнула мать. – Из-за обычного, а и глаза разгорелись, и краска в лицо. Потому что я уже давно не чувствовала себя женщиной. Сто лет меня никто не чмокал даже просто так, из благодарности, в шутку, дурачась... сто лет... А ведь я еще не старая!

– Конечно! – яростно затрещала дочь. – И, между прочим, ты сама виновата, да! Чего ты ходишь, как старуха?! Все в штанах стремных, кофта какая-то, которую выкинуть надо было сразу, как только ее изготовили! Убожество ведь! А прическа? Распусти-ка волосы, ну распусти! Завтра же в парикмахерскую! И про макияж не забудь! А вообще, я сама тебя накрашу...

– Ни за что! – испугалась Тоня. – Я видела, как ходят твои подружки! Глаза так намалеваны... я ж как лемур буду!

– Мы по журналу, чего ты боишься?

– Нет, лицо я сама! – заявила Тоня и уже спокойнее добавила: – Завтра я тебя с ним познакомлю. Конечно, если ты мне дашь спокойно выспаться.

Аришка уткнулась матери в плечо и очень скоро умиротворенно засопела. А Тоня еще долго смотрела на светлый квадрат окна и думала: как же она так непростительно состарилась в свои сорок с хвостиком? Даже Клавка в этом вопросе мудрее оказалась. Оттого Геночка и сбежал к ней. А ведь ему куда удобнее было с Тоней: и привык он, и на всем готовом. Это как надо себя опустить, чтобы муж пошел на такие-то лишения! И все же Геннадия жалко не было – в конце концов, а кто ее к тому подвел? Она ведь и красилась раньше, и прическу делала каждый божий день. А кто это ценил? Надо же, за Лалочкой повелся, фи! Вот и пусть теперь пляшет со своей кочергой, а она... Черт возьми, собственный муж уже столько лет не догадывался ее хотя бы в щеку чмокнуть. Не то что Землянин...

Как она уснула, Тоня и сама не поняла. И не помнила, что ей снилось, но проснулась наутро с чудесным настроением.

И сразу понеслась в ванную – наводить красоту. У нее сегодня уйма дел, должна же она выглядеть прилично!

Ни Геннадия, ни его подруги дома не было, даже Аришка и та самостоятельно унеслась в школу, не разбудив мать. А потому Тоня смогла вдоволь накрутиться возле зеркала.

– А чего? Еще оч-чень даже, – оценила сама себя Тоня. – Сейчас только губки подведу, и можно на работу. Или уж не ходить?

Глава 4

Так пойди же, попляши...

На работу она все же прибежала, но вовсе не за тем, чтобы торчать у прилавка, а исключительно к Марине.

– Марин, привет. Я хотела с тобой... ты чего на меня так смотришь? – споткнулась Тоня о странный взгляд подруги.

– Тонька-а-а... а чегой-то... – у той поначалу даже язык отнялся от удивления. – Чегой-то у тебя с головой, а? Ты сама, что ли? Прям вот так взяла и на бигуди, да? С ума сойти-и... А глаза... ты чего – и глаза накрасила?!