– Ой! А это кто такой? – испуганно спросил Зяма, увидев на пороге нашего дома импозантного Михаила Цукермана.
Свои длинные черные волосы Микки покрасил розовыми и зелеными прядками и распустил крутыми локонами по обнаженным плечам. Шелковая безрукавка нежного фиалкового цвета держалась на Мишином загорелом торсе только благодаря воротничку, похожему на кружевной ошейник. Мне показалось, что кружево было ручной работы.
– Явно педик! – ляпнул Горин и трусливо спрятался за мою спину.
– Серость ты, Горин! – хихикнула я. – Это же знаменитый парикмахер-стилист-визажист Михаил Цукерман!
– Точно, педик! – повторил Ванька.
– Тот самый Цукерман, который обрабатывает весь наш бомонд и элиту? – заинтересовался Зяма. – Слушай, Индюха, а ты можешь договориться, чтобы он и меня постриг?
– Запросто, – уверенно пообещала я. – После сегодняшнего вечера двери элитной цирюльни Цукермана для членов нашей семьи будут распахнуты настежь, клянусь всем отечественным бомондом!
Я приветливо помахала Мише и чинно присела перед супружеской парой Грушкиных.
– Тетю Катю и дядю Жору, как и Ваньку, позвал я, – сообщил Зяма.
– А я позвала Дениса! – оставив брата посреди гостиной, я полетела навстречу милому.
Он явился в компании бассета Барклая и неулыбчивого быстроглазого парня, представившегося Русланом.
– Капитан Барабанов? – уточнила я. – Добро пожаловать!
Последней пришла запыхавшаяся Зоя Липовецкая. Извиняясь за опоздание, она шепотом поведала мне, что задержалась в парикмахерской, напропалую отстреливая глазами молодых мужчин. Причем Зяма, Горин и Денис под огнем устояли, а бравый капитан Барабанов раскраснелся как маков цвет и смущенно потупил очи. Даже за столом сидел, не поднимая глаз, как застенчивая девица на выданье!
По русской традиции, праздник начали с застолья. С полчаса бессловесно чавкали, мыча и жмурясь от удовольствия, чем привели папулю в приятное смущение. Потом за столом потихоньку завязалась беседа. Естественно, темой ее стал эпохальный заказ Семена Пантюхина и нечеловеческие усилия, предпринятые группой присутствующих товарищей для его выполнения. Зяма очень забавно, в юмористическом ключе, поведал присутствующим историю обретения «Хельги». Лишенный трагических подробностей, рассказ имел большой успех. Гости искренне смеялись, Зяма тоже, и только я сидела с приклеенной к губам ненатуральной улыбкой и ждала, когда же кто-нибудь задаст вопрос, который напрашивался сам собой.
Закономерное любопытство проявила тетя Катя Грушкина.
– Я только одного не поняла, – отсмеявшись, сказала она. – Зачем этому разбойному семейству… Рахиткиным, да?
– Хитниковым, – поправила я.
– Зачем этим Хитниковым нужны были немецкие шкафы «Хельга»?
Простодушная тетя Катя обвела присутствующих вопросительным взглядом. Смех и шепот за столом стихли.
– Действительно, зачем? – озадаченно повторил Зяма.
– Сказать тебе, мой единокровный Ватсон? – звенящим голосом спросила я.
Для Мисс Холмс настал звездный час! Все взгляды устремились на меня. Я же в свою очередь испытующе посмотрела на капитана Барабанова и спросила:
– Руслан, я полагаю, вы уже пообщались с мамашей Хитниковой и ее сердечным другом Юрием?
Капитан молча кивнул, а Денис, хитро улыбаясь, добавил:
– А еще Зайкин с Веткиным, лежа в одной палате с молодыми Хитниковыми, подслушали немало интересного!
– Я, конечно, ни с кем таким не лежала, – начала я, одним этим эпическим зачином стерев улыбки с физиономий Дениса и Макса. – Но зато о многом догадалась с помощью дедуктивного метода.
Гости зашумели, выражая желание ознакомиться с результами моих раздумий. Я не заставила себя уговаривать и сказала:
– Эта детективная история уходит своими корнями в те времена, когда большинства присутствующих еще и на свете не было.
– Меня тоже? – с детским любопытством спросил Микки.
– Ваша мама, Рита Цукерман, тогда была еще юной девушкой, – охотно ответила я. – А ваш дедушка и тезка, композитор Михаил Цукерман-первый, был жив и здоров. Он плодотворно трудился и активно собирал свою знаменитую коллекцию.
– Коллекцию чего? – спросила мамуля, доброжелательно улыбнувшись Михаилу Цукерману-второму. Ей явно понравилось, что его семья принадлежит миру искусства.
– Разных редкостей, имеющих отношение к музыке, – ответила я. – Подробнее о коллекции Цукермана можно узнать в музее, которому она отошла по завещанию композитора.