Хижина тети Томы

– Да уж, кровать там изрядно заезженная! – Софи криво усмехнулась. – Скрипит, как старая телега, хоть не ложись на нее вовсе! А куда же ложиться? Раньше-то хоть ковер на полу был, а теперь и его нет, воры унесли. Открыли гараж отмычкой и стырили коврик, а он не маленький-захудаленький был, «Кубанское диво» два на три метра! И ведь какие мерзавцы! Не поверишь, украли хорошую вещь только для того, чтобы испортить! Утащили добычу на Левый мыс, где дикий пляж, и там спалили в костре, от ковра одни угли остались! Вандалы!

– A Аскер разве не вандал? – напомнила я, кивнув на новый Сонькин «фонарь».

– Нет, он не вандал. Он просто псих! – Софи плюнула ядом. – Шизофреник, наверное. Это же у шизофреников раздвоение личности, или я путаю?

– У них, у них, – подтвердила моя ученая Нюня.

– У нас, у нас! – неудачно схохмила Тяпа.

– Значит, Аскерчик шизик, – подытожила соседка. – Представь, прибежал ко мне в третьем часу с дурацким вопросом: с кем я была этой ночью? Не дурак? Главное, в кусты меня затащил, к дереву прижал, я уже о втором тайме любовной игры размечталась, а он давай шипеть: «С кем была? Кто она? Где она?» Ну, я, натурально, рассердилась и говорю: «Я кто, по-твоему? Лесбиянка?! Ты же лучше всех знаешь, с кем я нынче ночью была и где: да с тобой же, козел ты паршивый! В том самом любовном гнездышке, которое ты, аист носатый, втайне от своей жены свил в комнатке над гаражом!» А он меня ударил, выругался и ушел. Я даже не поняла, за что я, собственно, в глаз получила: за козла с аистом или за правду-матку?

Софи задумалась, я тоже.

– Слушайте, что я скажу, – потребовала внимания моя Тяпа. – Ачмизов мне не нравится, но он не шизофреник, и вопросы у него не дурацкие. Просто он с ними обратился не к тому человеку. По-моему, Аскеру нужна была не Софи, а совсем другая красавица с приметной полосатой прической – Наташка Рыжая! Это у Наташки он хотел узнать, с кем она была минувшей ночью в его казино! По-моему, очевидно, что Ачмизов пытался найти ту девицу, которая удрала из комфортабельного подземелья «Флориды», походя превратив восточную сказку в страшную.

– Я думала об этом, – призналась Нюня, против ожидания не стуча зубами от страха. – Однако тут имеется одно несоответствие. Следите за ходом моих мыслей. Если Аскер прибежал допрашивать Софи, значит, ему не сказали, что красавицей с полосатой прической была Наташка. То есть Рыжую во «Флориде» не узнали. А в таком случае…

– В таком случае придется отбросить предположение, будто Мух попросил меня задержаться потому, что увидел рядом со мной Наташку и усомнился в честности ее выигрыша! – подхватила я. – Получается, что Наташка тут ни при чем. Муху чем-то не понравилась именно я!

– Или же наоборот, ты ему страшно понравилась! – возразила Тяпа. – Мы ведь не знаем, с какой именно целью тебя заперли в бункере Шахерезады!

– Ну, для любовных утех в казино можно было найти девиц поинтереснее! – самокритично сказала я.

– О вкусах не спорят! – напомнила Тяпа.

Добавить к сказанному мне было нечего. Я пожала плечами и перешла к другой теме:

– Софи, а ты на работу идешь?

– Если только ты снова дашь мне свои замечательные черные очки, – вздохнула соседка.

На протяжении моего безмолвного совещания с Тяпой и Нюней она безрадостно изучала свое отражение в зеркальце пудреницы.

– Вообще-то я сама хотела их надеть, – пробормотала я, но Сонька надулась, и я передумала: – Ладно, бери очки, я как-нибудь без них…

Я решила, что одними темными очками не обойдусь, надо основательно замаскироваться. Зачем? Во-первых, чтобы меня не нашел жаждущий мести и скорый на расправу Аскер. Во-вторых, на тот случай, если после гибели Васи за мной продолжает следить какой-нибудь его товарищ по шпионскому цеху. Даже не зная, почему я вообще попала под наблюдение, я не хотела оставаться «под колпаком». Была еще и третья причина для маскарада – чисто эстетская. Я подумала: если моя внешность вызывает у незнакомого человека непреодолимое желание организовать мне одиночное заключение в подвале, значит, я выгляжу не лучшим образом!

Дождавшись, пока Софи удалится на пляж, я поднялась в голубятню Левика и Вовика и с нехарактерной для меня бесцеремонностью пошарила в тумбе подслеповатого трюмо. Я знала, где мальчики хранят свои запасы искусственных скальпов, и легко подобрала для себя пару жгуче-черных «хвостов» на резиночках. Используя черную тушь для тонирования волос, основательно затемнила собственные каштановые пряди, потом взяла расческу с длинным хвостиком, аккуратно разделила волосы на прямой пробор, завязала два хвостика и сделала их значительно более пышными и длинными за счет искусственных «довесков». Алой помадой Левика нарисовала себе неправдоподобно яркие губы, начернила брови, нарумянила бронзовое от загара лицо так, чтобы зрительно увеличить скулы, и в качестве последнего штриха прозрачным скотчем приподняла к вискам уголки глаз.