Хижина тети Томы

Сегодня я постаралась забыть о той давней неудаче, чтобы выжать из мотороллера все, на что он способен. К счастью, шоссе было прямым, серпантин начинался дальше, уже за городом, до которого было еще километров двадцать. Я искренне надеялась, что подходящий автосервис встретится нам пораньше.

Первое заведение под зазывной вывеской «Отдых для вас и для вашего автомобиля» дедулина «Тойота» миновала, не притормозив. Видимо, ни машина, ни люди в ней еще недостаточно устали. А вот я бы, честно говоря, уже не отказалась от пит-стопа. Руки, которыми я крепко держала «рога» своего ездового оленя, быстро заболели, во рту пересохло, уши оглохли от свиста ветра и громкого пения Софи, продолжавшей за неимением других слушателей уверять в том, что нас не догонят, многотерпеливое мироздание. Когда «Тойота», превратившаяся благодаря ощутимому преимуществу в скорости в золотую искорку на горизонте, падучей звездочкой канула с шоссе влево – в полном соответствии с рекламным щитом очередного автосервиса, – я возблагодарила небеса и тоже приготовилась к виражу. Скорость я предусмотрительно сбросила, так что к автомобильному оазису мы подъехали вполне достойно, не на боку, а на своих двоих – я имею в виду колеса, конечно.

Оазис имел нетипичный вид длинного прямоугольника, представляющего собой ряд заведений, объединенных под общей крышей. Двустворчатые железные ворота с непонятной для меня надписью «Развал-схождение» были задвинуты, соседняя бетонная пещера автомойки завешана пластиковыми шторами, а между этими двумя закрытыми помещениями в открытом боксе стояла дедулина «Тойота». Сам дедуля стоял во дворе, беседуя с топчущимся рядом пузатиком Димой и с легким беспокойством поглядывая в сторону бокса. Вокруг «Тойоты» с деловитым видом бродил какой-то крепыш в густо замасленном комбинезоне расцветки «подгнивший салатный лист». Я догадалась, что это, наверное, и есть автомастер, призванный диагностировать состояние здоровья дедулиного железного коня. За крепышом по пятам ходил старый знакомый – Пашка, брат Наташки Рыжей.

– Отомри и слазь с мопеда! – скомандовала мне в ухо Софи. – Не можем же мы вечно торчать посреди стоянки, как конная статуя!

Я признала ее слова справедливыми и быстро сориентировалась. Правее мойки в ряду имелось кафе-бистро «Тормозок», сквозь большую стеклянную витрину которого на нас с робкой надеждой взирала тетушка с телосложением фрекен Бок и в ее же наряде: в белом фартучке поверх цветастого платья и кружевной наколочке на макушке. Фрекен старательно протирала объемистый бокал. При виде этой посудины я особенно остро почувствовала жжение в пересохшем горле и решительно двинулась к бистро.

– Надеюсь, там поят не тормозной жидкостью! – пробормотала моя Нюня. Ей внушало сомнения название кафе.

Половину пути до входа в кафешку я проделала под прикрытием кстати подъехавшего хлебного фургона, но с пяток метров пришлось проскочить по открытой местности. Ничего, обошлось, дедуля мазнул по моей майке с портретом чокнутой жабы рассеянным взглядом и безразлично отвернулся. Не узнал родную внученьку! И то сказать, мало что так меняет внешность хорошо знакомого человека, как мотоциклетный шлем с опущенным забралом. Оказавшись в кафе, мы с Софи обменялись радостными улыбками.

– Пока все идет прекрасно! – сказала Софи и сразу же заняла место за столиком с видом на шоссе и пустую – если не считать деда и Диму – площадку перед сервисом.

Я попросила фрекен буфетчицу организовать нам две чашки чая, а к чаю взяла трехсотграммовый пакет арахиса в шоколаде. Эти орешки можно жевать бесконечно долго, а нам как раз нужен был предлог, чтобы задержаться за столиком на неопределенное время.

Буфетчица выдала нам заказ и занялась пересчетом булок, которые притащил на двух деревянных поддонах водитель хлебного фургона. Мы с Софи жевали арахис, запивая его горячим чаем, и сквозь стекло смотрели на деда и Диму. Шлем мне за столом, конечно, пришлось снять, но я надвинула бандану пониже на лоб и еще надела свои знаменитые солнечные очки-консервы. Сонькиного лица под длинным козырьком кепки вообще было не разглядеть, так что мы не боялись, что нас узнают, даже если увидят. Мы-то все видели прекрасно, только не слышали ничего.

Некоторое время дед и Дима выжидательно переминались на площадке, потом Дима ушел в бокс. Дед, оставшись в одиночестве, заворочал головой, как сова.

– Небось подкрепление свое ищет, Рому! – догадалась я.