Часы остановятся в полночь

– Его нет дома, он на работе, – догадался Максим. – Это хорошо. Ждем.

Стояли на площадке между этажами, Максим иногда курил, а если проходили жильцы, он толкал Настю в угол и, закрывая ее своим телом, делал вид, будто они целуются. Как ни странно, если стоять и просто разговаривать, жильцы обязательно начнут прогонять, дескать, еще тепло, нечего здесь вам делать. Но целующихся не трогают, разве что проворчат какую-нибудь гадость. Так прошло два часа, Настя устала:

– У меня ноги скоро отвалятся.

– Терпи. А я не устал. Наоборот, чувствую прилив сил, когда думаю, что скоро закончится наше подполье.

– Предпочитаю не надеяться, а то вдруг все окажется не так, как ожидаешь, будет очень горько.

– Не-не! Не программируй плохой финал моего замысла…

– Посвятил бы меня в замысел…

– Тсс! Кто-то идет. – Максим глянул в пролет и тихо сообщил: – Мужчина. Один. Иди ко мне.

Он притянул Настю, обнял, но стоял спиной к мужчине, который прошел мимо. К тому времени оба переместились на площадку ниже, оттуда лучше видна дверь квартиры. Звякнули ключи, Настя прошептала на ухо Максима:

– Пришел…

Он резко развернул девушку, вскинул глаза и тут же опустил веки, прижавшись губами к щеке Насти, потому что мужчина смотрел на парочку. В подъезде обычный тусклый свет, как всегда люди скупятся на лампочки, Паншин не разглядит «влюбленных». Но и мужчину сложно рассмотреть, однако глаза Максима привыкли к этому свету, они запомнили.

Дверь захлопнулась, молодые люди помчались вниз, затем искали таксофон. О карточке побеспокоились заранее, Максим снял трубку, набрал номер, на другом конце провода ответили:

– Паншин слушает.

– У меня твоя визитница, – сказал Максим. – Помнишь, где ее потерял?

– Я не терял визитниц, – нашелся Паншин.

– Да? – хохотнул Максим. – А как же я тебя нашел?

– И как ты меня нашел?

– По визитнице, но подробности при встрече. Хочу вернуть ее тебе.

– Мне не нужны чужие вещи.

– А, ну, тогда я отнесу ее в милицию, идет? Пусть они там разбираются, чья это визитница.

– Что тебе надо?

– Завтра скажу. А ты за это время хорошенько подумай, нужна тебе визитница или перебьешься без нее. Жди звонка.

И повесил трубку! Дурацкий вид Насти вызвал у него смех, на безумно раскрашенной физиономии вытаращенные глаза казались отдельным элементом, будто их вставили в маску дурочки.

– Макс! – взвыла Настя. – Ты что задумал?

– Идем, – коротко бросил он и зашагал, довольный собой.

– Макс, – семенила за ним Настя, – у меня плохие предчувствия, боюсь, это из-за тебя. Ты смеешься?! Сейчас же расскажи свои планы, иначе с места не сдвинусь!

Она остановилась и топнула ножкой, сжав от негодования кулаки. Максим вернулся, взял ее за плечи, как ни странно, он не назвал ее истеричкой, не вспылил, а начал уговаривать мягким тоном:

– Настя, я хочу сделать так, чтоб ни у кого не вызывало ни грамма сомнения, кто убил девчонок и их тетку. В противном случае менты и прокуратура будут сто лет разбираться, – подчеркнул последнее слово, – и нет гарантии, что разберутся. Нам не нужно, чтобы нас подозревали всю жизнь, если будем действовать сообща, то мы прорвемся. Поверь, я делаю все правильно.

– Но я должна знать…

– Узнаешь. – Максим погладил ее по щеке с искусственным румянцем, таким же глупым, как и прическа Насти, как расширенные с перепугу глаза. – Я должен продумать мелочи, чтоб моя программа не дала сбоя. Когда пишешь игрушку – стрелялку, бродилку, – заранее знаешь, куда переместить персонаж, что ему делать, какие задачи он должен решить. Но этого не знает тот, кто будет в нее играть, а играть он станет по моим правилам, которые я задал, никуда от них не уйдет, иначе не пройдет квест. Так вот, Настя, я заставлю Паншина пройти мой квест.

– Все компьютерщики сдвинутые, – констатировала Настя. – Вы живете в нереальном мире, ваши квесты проходят по двадцать раз и в конце концов добираются до конца. А ты не подумал, что сам можешь не пройти свою игрушку? С кем ты хочешь поиграть? С убийцей? А вдруг он окажется умнее тебя?

– Чшш, – приложил палец к ее губам Максим. – Опять программируешь неудачу, а ты доверься мне. Неужели думаешь, я хочу увидеть нож в своем животе и узнать, как пахнут мои кишки и кровь? Не-а. Скорее он будет жрать лезвие ножа, которым убивал. Идем.

– Куда? – обреченно вымолвила Настя, понимая, что он победил, а не должен был, но у нее не нашлось аргументов.