Парад нескромных декольте

– Господи, Клавочка, неужели в самом деле на тебя кто-то позарился? Ой, я хотел сказать, и у кого только рука поднялась?!

– Хи-хи, в таких случаях не рука поднимается, – хихикнула гостья и повернулась.

Клавдия облегченно вздохнула – за столом сидела Ирина Адамовна, мать Лилечки. А поскольку Лилечка являлась законной супругой старшего сына Распузонова Данила, то Ирина им приходилась, что называется, сватьей. Сватья успешно разводила кроликов, погрязла в прибыльном бизнесе и в гостях бывала редко.

– Здравствуй, Ирина, сто лет тебя не видела, – уселась за стол Клавдия. – Говорят, ты в делах вся… Как телевидение? Не беспокоит?

Кажется, еще летом Ирина участвовала в какой-то интеллектуальной телеигре – то ли кроссворды отгадывала, то ли песни пела, что-то в этом роде. Никакого приза она, конечно, не получила, потому как проиграла в самом же начале, но пару минут на экране светилась. И даже успела крикнуть: «Кроличьи шубы – это наша экономическая программа!» Потом ее задвинули на дальний план, однако пообещали вызвать для следующей игры. И вот теперь прошло столько времени, а вызывать ее никто никуда не торопился. Но Ирина ждала. И всякий разговор про телевизионщиков был для нее прямо-таки бальзамом.

– Телевидение? Ой, Клавдия! Вот ты меня понимаешь! Но… – охотно откликнулась Ирина, – пока я вся в кролах! Договоры, переговоры… Опять же уровень повышаю. Пока с солидными людьми связи заворачивала, чуть кролик-производитель не сдох. Кручусь, как собака за блохой!

– Клавочка, так что там с честью-то? – не мог успокоиться супруг.

Он, в отличие от жены, имел не столь солидную фигуру. Росточком тоже не вышел, мог похвастаться только блестящей лысиной и, как ему казалось, интеллигентностью. Поэтому его серьезно волновало, как это он найдет охальников, а тем паче – примерно их накажет.

– Клавочка, пусть тебе будет неловко, но мы должны знать подробности! Я как законный супруг требую! Кто это над тобой надругался?

– Не надо мной, – затолкнула Клавдия в рот кусок пирога. – Не надо мной, а над моей горжеткой. Вот так взяли и сдернули! Звери! Просто нелюди! И это все в автобусе! Кака, тебе придется их найти.

Кака как-то загрустил и решил перевести разговор в более мирное русло.

– Ириночка, ну и как ваши кролики? Все плодятся? А вы? Я имею в виду – процветаете? Наслышаны, наслышаны…

Ирина Адамовна по паспорту имела сорок три года, но в корне была с этим не согласна. Она яростно претендовала на тридцатилетие, а потому молодилась как могла. Ирина Адамовна красила волосы в цвет укропа, заказывала себе коротюсенькие юбочки или вот такие штаны, как сейчас на ней – узкие, в кривую полоску. А еще она обязательно покрывала себя каким-нибудь шелковистым платком с кистями, размером с лошадиные хвосты и каждые три дня усиленно голодала. Вряд ли кому могло теперь прийти в голову, что около сорока лет эта дама влачила в селе, засаживала овощами огород и доила единственную корову. После того как ее дети – старший сын Гаврила и младшая дочка Лилечка выпорхнули из деревенских угодий, Ирина Адамовна внезапно решила пожить для себя, так сказать, на широкую ногу. Однако денег для широкой ноги катастрофически не хватало, и тогда Ирина стала разводить кроликов. Дело у нее пошло – кролики плодились, размножаясь со страшной скоростью, Ирина сдавала их предпринимателям, те шили недорогие детские шубки, и в кошельке новоявленной бизнесменши стали позвякивать и даже шуршать деньги. Вскоре и сама Ирина Адамовна открыла пошивочный цех. Зять Данил, видный бизнесмен, выделил для того начальный капитал, и вскоре труды Ирины Адамовны окупились сторицей. Она даже переехала в город, а к своим кроликам приставила специально нанятых людей, коих регулярно ездила проверять на своей машине. И хоть нрава Ирина была легкомысленного, к делу она относилась с железной ответственностью.

– А я ведь к Данилу. Клава, ты не думай, что я на Акакия позарилась, я к Данилу! – принялась вдруг объяснять Ирина.

– Она, Клавочка, шутит, – кривлялся Акакий. – Мы славно поладили! Я делал ей комплименты!

– Кака! Не мешай дамам секретничать! – зыркнула на него Клавдия. – Ирина, зачем тебе Даня-то?

– Тут возвращаюсь как-то домой, еще не поздно было, к двери подхожу, а там прям кровью так написано – «Отдай долг, сволочь!». Прям страсти такие! Все двери испоганены! Ну потом-то выяснилось, что это и не кровь вовсе была, а кетчуп «Доброго здоровья», но я все равно решила, надо Дане-то долг отдать, раз он так нервничает.