Хозяйка нудистского клуба

– Подождите, Карина, – вдруг перебила девушку Клавдия. – Вы не вспомните, а когда у Адама Васильевича появились деньги? До смерти Никиты или после?

– Не, у деда деньги появились, когда Никита жив еще был. Я помню, дед меня спросил, не купить ли мне чего, потому что к нему «пришли деньги». И я тогда подумала, что надо купить джинсы в обтягон, мол, вот Никита отпадет...

– Ну и чего? Отпал?

– Не, ну он чего-то не сильно отпал... А потом и вовсе умер. Застрелил его какой-то скотина...

– И что же было дальше?

– А чего было? Ничего. Так дед и стал жить – здоровье свое ездил куда-то поправлять, машину купил, сейчас вот в санатории...

– Угу, понятно, – качнула головой Клавдия. – И что, много у него клиентов было? Как у бабушки или больше?

– Не, ну у бабушки-то вовсе проходной двор был! – фыркнула девчонка. – А у него так... А может, я всех не видела, машину-то он купил...

Жора завозился на диване и спросил:

– А наследства ему бабушка не оставляла?

– А че эт она ему оставит? – даже оскорбилась девчонка. – Она всегда меня любила, говорила, потому что я сиротинка. И все на меня переписала. А его и нет нигде в завещании.

– Ну, может, кольца какие, бриллианты...

– Ха! Да бабушка никогда к золоту не прикасалась, говорила, что оно от беса. Не было у ней золота.

Ушли от Карины гости в глубоком раздумье.

– Пойдем, Жора, в кафе пообедаем, а? – грустно предложил Акакий Игоревич. – А то с этими допросами... Ничего толкового не узнали, а столько энергии потратили!

– Отчего ж не узнали... – задумчиво проговорила Клавдия. – Очень даже все интересно. Я теперь точно знаю: с Адамом кто-то был. И этому «кто-то» очень мешали братцы Трохины. Вот только бы узнать – кто... Где-то есть у них еще один знакомый, о котором нам пока никто не рассказывал, какой-то тайный друг, которого мы не знаем...

– Ага, не знаем, – набычился Жора. – У Трохиных столько друзей было! Разве с ними со всеми перезнакомишься?

– Надо перезнакомиться! – строго оборвала его Клавдия. – Это точно парень из их общей компании. Из компании Никиты и Романа. Наверняка бедный, который никак не может устроиться на работу и которому дико не везет по жизни. Я вам как психолог рисую портрет убийцы. Парень видит Трохиных, его точит черная зависть, и он решается на убийство...

– А при чем тут Адам? – наивно уставился на супругу Акакий.

– Адам? Н-ну... Адам Васильевич, может быть, рассказывал ему, где в данный момент обитает его внучка, а значит, и кто-то из Трохиных.

– И убийца ему потом вознаграждения посылал, да? – догадался Акакий.

– Не-а, не да, – вдруг промелькнула редкая умная мысль у Жоры в голове. – Деньги-то у Адама появились, когда Никита еще жив был!

Клавдия задумалась. Это ее тоже смущало. Однако...

– Жора, мы идем наконец в кафе?!

После обеда в кафе у Акакия начались проблемы с животом – не привык желудок господина Распузона ко всяким там мидиям и креветкам. А Жора сегодня заказал именно их, так ему хотелось угостить друзей. И пожалуйста – весь вечер в санузле.

– Клавочка, дай же мне что-нибудь закрепляющее! – стонал Акакий, корчась в постели.

– Кака, я сейчас не могу! – кричала из другой комнаты Клавдия Сидоровна. – Я разговариваю по телефону с Даней. По нашему совету Лиличка перебралась на дачу и теперь собирается вырубить там половину леса.

– Это еще зачем? – на минутку забыл про недуг Акакий.

– Чтобы не было клещей!

– Ха! Ну выдумщица! – хохотнул Акакий. – Ты ей посоветуй, чтобы она и всю траву песком засыпала, клещи, они и по траве лазят.

– Если я еще и это посоветую, там будет не загородный дом, а бункер, – нервно отозвалась Клавдия и принялась давать советы сыну. – Данечка, ты Лиле скажи, что ей теперь самое время возле врачей крутиться. Что значит не собирается в город переезжать? А ты уговори! Она вообще хочет до трех лет там жить? Пока ребенок в садик не пойдет? Ну так и пускай живет, только ж ребеночка-то сначала родить нужно. У нее ведь роды могут начаться в любой момент! Ой, да куда ты понесся? Сейчас еще не начались! Хотя... Даня, ты возьми ж отпуск...

Весь вечер Клавдия Сидоровна думала, как вернуть невестку к домашнему очагу. И даже ночью голова у нее болела лишь о Лиле, потому что приснился ей довольно идиотский сон. Будто бы весь двор Даниной дачи остался без травы, деревьев нет, кустов тоже, и даже вдалеке нигде не видно леса. А по двору рассыпан песок. И по нему ходит здоровенный слон. На его спине восседает Акакий и командует слону, чтобы тот плотнее утаптывал детскую площадку.