Проклятие дома Ортанов

– Мерзавка Виколь похитила Армантгул и исчезла, подсунув нам вместо себя дубликанта, – кисть левой руки еще болела, а в правой Тибар держал куриную ножку, именно по этой причине вельможа и не загибал пальцы. – В городе появились гаржи. Они говорят, что все, но наверняка врут. Они подговорили Арториса, видимо, посулив ему что-то заманчивое, и он натравил на нас «марионеток». Слава Богам, Великолепный не отчудил, как три года назад в Кирданасе… Тамошние стражники, помнится, долго крольчат-убийц алебардами рубили и у всех местных баб подолы перезадирали, лисьи хвосты выискивая…

– Мда-с, проказник тот еще! – прочавкал палач, умильно лыбясь.

– Кстати, о стражниках. Городская стража потеряла пятую часть солдат, но это не так уж важно… Гаржи выдвинули ультиматум, дали нам три дня и три ночи… теперь уже меньше… чтобы отдать Армантгул, которого у нас, как я уже сказал, нет, – не столько излагал собеседнику положение дел, сколько размышлял вслух граф. – У них в руках свиток, а значит…

– Знал бы я, что это за свиток, тогда сказал бы, что это значит, – деликатно укорил вельможу ознакомленный далеко не со всеми сведениями советчик.

– Это «Первоисточник», копия, конечно, но довольно точная, и по ней можно провести Ритуал, – как ни в чем не бывало произнес погруженный в мысли граф, однако Вернард, услышав эту весть, чуть не подавился куриной костью.

– Да ты в своем уме?! – взревел гигант, вскакивая с кровати. – Да… да как же ты им мог отдать?! Они же…

– Не ори… мешаешь думать, – лаконично утихомирил слугу Тибар. – Я не «отдал», а просто не смог помешать им взять… Не в том состоянии был, как ты сам видел… Свиток у них, серьга у Виколь, следовательно, это означает… А это означает?..

Не поспевавшему за быстрым ходом мыслей господина Вернарду оставалось лишь пожать плечами, что он и сделал, а затем разлил по кружкам очередную бутылку вина.

– А это означает, что гаржи и Виколь действуют не заодно! – изрек Тибар, залпом осушив протянутую ему кружку. – Пока они не встретились, пока они не договорились или безликие не прикончили распутную кровососку, мы в безопасности: ни она, ни гаржи не смогут провести Ритуал. Скажу даже больше: наш враг не знает, где искать вампиршу, а иначе они бы не обращались к нам с ультиматумом! Отсюда еще один плюс и еще один вывод: гаржей в городе не больше десятка! – почти выкрикнул граф, настолько обрадованный открытием, что даже позабыл о ранах, кстати, быстро затягивающихся. – Их мало, конечно же, их очень мало, двое-трое, не больше!

– А хочешь, я те еще один плюсик подкину? – усмехнулся немного захмелевший палач. – Он у нас в подземелье валяется и из мешка своего жалобно стонет! Щас мы вон только винцо допьем, и я из него все, что знает, вытряхну… и что не знает – тоже!

– Займись! – между делом кивнул Тибар, воодушевленный пришедшей ему в голову мыслью. – Многого он, конечно, не ведает, но пусть о встречах с гаржами расскажет! Сколько их было, где проходили, когда и при каких обстоятельствах?! А главное – их цель! Важна каждая мелочь, впрочем, извини, не мне тебя учить… Ко мне ж девку пришли!

– Какую еще девку?! – подавив внезапно нагрянувшую икоту, спросил палач. – Не слишком ли рано для девок?! Смотри, раны только срастаются… разойдутся и…

– Не за тем, болван! – отмахнулся Тибар, ничуть не обидевшись на слова заботящегося о его здоровье слуги. – Нашу пленницу пришли! Появилась у меня мыслишка одна, надо бы с девонькой по душам потолковать!

– Надо так надо! – кивнул палач и, позабыв о ларе со снадобьями, но прихватив со стола недопитую бутылку, направился к выходу.

Обычно заплечных дел мастер мог выпить очень много, однако усталость, одолевавшая его вот уже несколько бессонных дней и ночей, сделала свое дело. Вернард захмелел, и хоть его маленькие глазки слипались, но это обстоятельство ничуть не помешало ему достойно выполнить приказ господина, точнее, два приказа: привести к графу Танву и допросить до сих пор находившегося в мешке пленника.

* * *

Днем осенний Висвард был не так уж и плох, в особенности если дождь ненадолго затихал, а в море луж образовывались островки и целые архипелаги относительно сухого пространства. Жизнь города сразу ускоряла свой размеренный до этого момента бег, жители спешили по делам, боясь не успеть переделать их, пока небо чистое и с него не льет омерзительная холодная жидкость. На окраинах люд относился более спокойно к перемене погоды, а вот в центре города, когда не лил дождь, было не протолкнуться среди снующих ремесленников-лавочников, торопящихся слуг, торговцев, разъезжавших карет, чинно расхаживающих стражников, служащих городской управы и просто вышедших на оздоровительный променад состоятельных горожан.