Свадебный марш для ловеласа

Семен томился. Вот уже который день праздника, того и гляди каникулы кончатся, а его родственники сломали ему все планы! Можно было куда-нибудь завалиться с друзьями, девчонок пригласить… Да просто так позвать подружек дома посидеть, музыку послушать. Чего он, не нашел бы чем заняться? Так нет ведь! Теперь нужно было сидеть дома и пялиться в телевизор вместе с родней! А все Шурка этот! Приспичило ему притащиться со всей своей оравой! Сиди теперь… Слушай Анькины наставления! И ведь уезжать не собираются! Вон опять чего-то на кухне кулинарят. Янка только что заявилась, закрылись с матерью в кухне и хихикают чего-то, а им, мужикам, даже к холодильнику сунуться не разрешают. Да и вообще, попробуй только войди на кухню, сразу такой крик поднимают. Как будто он в баню к голым бабам ворвался! Отцу хоть есть куда сбежать, а ему…

– Шур, а вас дома не потеряют? – уныло спросил Семен братца.

Тот увлеченно смотрел дамский сериал и на вопрос ответил не сразу, а прилежно дождался рекламной паузы.

– Чего ты там спросил? Домой? – повернулся к нему улыбающийся Шурка. – Да не переживай ты так, все у нас там нормально. Ты, Сень, запомни – с кем Новый год встретишь, с тем его и проведешь! Хорошая поговорка, правда?

– Ну да… – набычился Овчаров. – Какой идиот ее только придумал?!

Зазвонил сотовый телефон Семена, и на экранчике высветился номер Елены Прекрасной. За эти дни девушка звонила ему уже раз десять, но он никогда не брал трубку – не хотел трепать нервы, а здесь… Чего уж жалеть, нервы и без того расшатаны дальше некуда…

– Да? – проговорил Овчаров, и на его голос тут же высунулась голова Анны из кухни.

– Сеня! Если это опять какая-то девушка, скажи, что тебя нет дома… – она вдруг подлетела к Овчарову и ухватила его за руку. – Дай-ка я сама скажу.

– Аня-а-а! – гусем вытянул шею Семен. – Ты мужем не ошиблась?! Иди вон у Шурки по телефону говори! Алло! Лена? Чего ты хочешь?

– Леночка! Семен не может с вами встречаться, потому что он женат, и у него растет дочка-а-а! – вдруг заголосила Анна так, будто хотела сообщить эту радостную весь всему миру.

– Семен, ты женат?! – тут же услышали в трубке. – Гад! На этой бабе, что ли? На рейтузах с начесом?! Я от тебя не ожидала!

Семен отключил трубку и медленно повернулся к Анне.

– Все, Аннушка, хватит, – бегали у него желваки по всем скулам. – Больше вы в моем доме не задержитесь. Завтра же вы уезжаете, ясно вам?

– Шура… – поняла, что зарвалась, Аннушка. – Шур, нас выгоняют. Твоя родня, между прочим. Вот мы у моих жили целый месяц, и все время нас только сметаной кормили, а твои… Да скажи ты хоть что-нибудь!

– Анечка, чего ты так кричишь? – обернулся к ней расстроенный муж. – Он предложил ей руку и сердце, а я не услышал, что она ответила. И сериал закончился! Как теперь жить-то в эдаком неведении? Ань, нам нужна эта… Такая круглая… тарелка. Я без нее уже и жизни себе не представляю.

– Господи! – всплеснула руками Анна. – Сколько мужика ни корми, а он только о тарелке! Да у тебя дома миска отдельная! Варькин кабан из такой же ест, вон уже какой откормился! Зачем тебе еще?

– Ма, папа имел в виду телевизионную, – высунулась Янка из кухни. – Мам, ну иди сюда, я тебе еще не все рассказала! …Ну и представляешь, а он меня еще и сам же, дурак, просит, ты, мол, завтра обязательно приходи! Только купи колбаски…

Семен поморщился. Ясно теперь, какой институт приглядывает здесь Яночка. Да уж, хорошо годик начался!

Он оделся и вышел. Хотелось купить… Да хоть чего-нибудь, чтобы только не сидеть здесь вместе с Аннушкой и бессловесным Шуркой. Это ж надо, как мужики себя рядом с женами теряют!

В большом магазине Семен специально прошелся по всем отделам, чтобы убить время. Чего тут только не было – в этом углу всеми красками кричали какие-то дивные игрушки, чуть в стороне мигали экранами телевизоры всевозможных размеров, там висели спортивные кофты и стояли в ряд сноуборды, этажом ниже расположился магазин продуктов. Можно было бродить целый день, а если устанешь, тут тебе и кафешки маленькие, и даже просто скамеечки, фонарики, фонтанчики…

Семен зашел в такое кафе, взял пирожное, кофе и принялся разглядывать народ, который сновал туда-сюда по всему магазину. Вот тетка идет, а с ней полный дядька тащит какую-то огромную коробку – по акции, наверное, что-то ухватили. А вон… Дыхание у Семена вдруг куда-то пропало – на верхний этаж поднималась Софья и держала за руку Ксюшу. Девочка что-то говорила матери, а та только задумчиво улыбалась… Надо же, когда Соня серьезная, у нее лицо такое строгое, а когда улыбается, сразу две ямочки… А у Ксюши нет таких. Зато… Зато Ксюшка такая же кудрявая, как и сам Овчаров. Волосы волнистые – один в один отцовские. И цвет такой же… И глаза у Ксюхи его. И даже… Даже волосы тормошит так же – легким жестом… Интересно, она ж его никогда не видела, как она могла вот так взять и научиться точно так же тормошить волосы? Вот… Вот! Сейчас! Точно – его жест! В магазине жарко, шапочку Соня с девчонки сняла – и пожалуйста, папаша, любуйтесь! Папаша… Да нет сомнения, конечно же, он отец… Отец хренов. Он-то здесь шарахается, потому что ему от родни деваться некуда, а они… Соня… и Ксюшка… Его Ксюшка!