Дневник чужой жены

– У меня есть надежда.

– Кстати, – вспомнила она и, достав сотовый телефон Валентины, положила перед Глебом. – Забери.

– Он теперь твой, – пододвинул к ней телефон он. – Нина, я рассказал родителям обо всем, они просили передать тебе их благодарность. Так что с их стороны выпадов не будет. (Теперь уже он прозрачно намекнул, что собирается жениться на Нине.) А вот с ребенком ты перебрала. Представь, поверили тебе. Мечта иметь внука вдруг осуществилась, а они об этом ничего не знали. Я же единственный сын, сгинул в неизвестном направлении, родители понастроили планов насчет внука. Но не беспокойся, я привел их в чувство, хотя не понимаю, зачем тебе надо было говорить Надежде про несуществующего сына. Это лишнее. Мне жаль отца и мать, они очень огорчились.

На устах Нины замерзла улыбка. Какого черта он завел речь о ребенке, которого нет и быть не может? Неужели сомневается? Это просто смешно, это зачатки шизофрении. А вдруг все же сомневается? Если сомневается, то пришел выяснить, существует ли сыночек на самом деле и чей он, дабы не взваливать на себя дополнительную обузу. Кстати, а почему он так торопится соединить их судьбы? Прошло две недели после убийства в его доме, всего две недели! Заводить роман сейчас неприлично. Или он хочет, чтобы Нина с ума сошла от счастья и не сдала своего мужа органам? Значит, подозревает ее в неискренности. Ах да, он сказал, что продаст дом и купит другой, а на это много времени понадобится. За этот срок он выяснит, что конкретно знает Нина, а там… прикончит ее! Рыков говорил, что людей окрыляет успех даже такого рода. Но почему он столько внимания уделил сыночку? Сомневается! Видимо, это сдерживающий фактор, нехорошо грохнуть мамашу своего отпрыска! Что будет после того, когда Нина выложит правду? Она выпьет кофе и упадет замертво, а ее работники попадут в подозреваемые? Или случится автомобильная катастрофа? А если сказать неправду? Будет еще хуже: подай мне ребеночка, хочу убедиться, что это мой сынок. Кстати, о сыне! Рыков просил проникнуть в их дом… Прекрасно, повод нашелся. Сыночка, правда, взять негде, впрочем, Рыков придумает, как это сделать. «Ты скользкий, как уж, – подумала Нина о Глебе. – Но ты не уж, ты ядовитый змей. Я очень много знаю, ты об этом догадываешься, поэтому приполз ко мне. Боишься, что отколю номер и пойду к следователю? Опоздал, дорогой, уже ходила. А я теперь не успокоюсь, пока ты не сядешь. Не хочу жить на вулкане».

– О чем задумалась? – тронул ее за руку Глеб.

– Говорить тебе или не говорить. Ладно, скажу. А если я не врала?

– О чем ты? – уставился он недоуменно.

– А если у меня есть сын?

– У тебя?! Нина, ты любишь эксцентрику, а я сыт ею по горло.

– Здесь нет эксцентрики. Припомни, когда мы с тобой познакомились?

– На вечере выпускников в институте, – сразу ответил он, отчего Нина пришла в замешательство. Раз он это помнит, врать бесполезно.

– А когда это было? Сколько лет назад? (Назовет точную дату, Нина скажет: извини, я просто пошутила и похихикает для убедительности.)

– Ну… точно не помню.

– Это было семь с половиной лет назад, – воодушевилась она. – А когда мы переспали, помнишь? Я скажу. Мы встречались, потом провели чудную неделю в горах, ты учил меня лазать по скалам. Затем вернулись в город, общались, я уже была беременной, но тебе не сказала. А потом помнишь, что было? Нет? Бурную же ты вел жизнь. Потом ты уехал на год. Не помню, по каким делам…

– Работал заместителем директора на заводе у друга отца, – напомнил он.

– А, ну да. В это время родился сын.

Маленькая неточность, и у Глеба вытянулось лицо, как у лошади. В тот год вечер выпускников проводили не зимой, а весной. Семь лет назад они познакомились на вечере, практически сразу уехали в горы. Полгода Нина прибавила, чего Глеб не вспомнил, но почти семилетний сын мог появиться как раз за это время.

– Нина! – по тому, как он произнес ее имя, она поняла: не поверил. – А как же ты его прятала? Где? Мы ведь с тобой еще долго встречались, расставались, жили потом целый год вместе, но ты никогда не упоминала о сыне.

– Мама так посоветовала, – понесло ее. – Мой сын до сих пор у мамы. Я скоро заберу его, на носу ведь школа.

– Какая мама?! Она бросила тебя в раннем детстве.

– Это правда, – вздохнула Нина. – Она бросила меня… а потом вернулась. Понимаешь, я тогда была зла на нее. Она вышла замуж, живет в другом городе. Приехала навестить, а у меня ребенок, институт. Да ты можешь спросить у моих бабуль (в которых она уже не сомневалась). Они подтвердят, потому что нянчились с ним. Мама забрала ребенка к себе, у них там свежий воздух, собственный дом. Она и научила меня не говорить своему будущему избраннику о ребенке, это всегда отталкивает мужчин. И тебе не велела говорить, пока мы не поженимся. Но мы так и не поженились.