Круговорот парней в природе

– Ой, мама! Ма-а-а-а! – взвыли мы на два голоса с Нюней.

А Тяпа поспешно крикнула:

– Закрой глаза и голову!

Как будто я летела вниз не сама по себе, а в аварийном самолете!

Тем не менее я послушно зажмурила глаза и накрыла ладонями затылочную часть головы, заодно плотно зажав запястьями уши. Это отсекло шум автомобильного мотора, и дальше я покатилась в тишине, нарушаемой только треском и хрустом замерзшей плащевой ткани.

– Господи, пронеси! Да минует меня джип сей! – истово забормотала блаженная Нюнечка.

Я не мешала ей молиться, а сама с ужасом ждала, что меня вот-вот переедет огромное черное колесо внедорожника, специально приспособленного для преодоления неожиданных препятствий в виде кочек, бревен или распростертых человеческих тел. И вдруг почувствовала рывок! Меня резко дернуло за куртку, после чего головокружительное скольжение неожиданно прекратилось.

Помедлив пяток секунд, я открыла глаза и обнаружила, что нахожусь в темноте, и мне трудно дышать. Это было странно. Увлеченная полетом с горки, я все-таки не совсем потеряла счет времени и понимала, что весьма свежий зимний день не мог столь быстро превратиться в нехарактерно душную зимнюю ночь.

– Так мы уже на том свете, что ли? – озадачилась Нюня.

Я, однако, сомневалась, что могла совершенно нечувствительно пропустить встречу с большим черным джипом.

– Если мы на том свете, то сейчас должны появиться либо черти, либо ангелы, – любезно подсказала Тяпа.

И точно, кто-то такой появился и настойчиво подергал меня за ногу. Я на всякий случай брыкнулась, заворочалась, и моя голова удачно освободилась от накрывшего ее капюшона.

– А вот и свет в конце туннеля! – с непонятным удовлетворением молвила моя Нюня.

– Вот дура-то! – выругалась Тяпа.

Из нас троих она быстрее всех ориентируется на местности.

– Какой туннель? Танька, ты под машиной застряла! – Гулкое эхо, прячущееся под брюхом джипа, превратило Тяпин нервный хохот в бухающее рыдание.

– Эй, тетя! Вы там как, живы? – с тревогой спросил приятный мужской голос.

Я свернула шею кренделем и попыталась разглядеть источник звука, но увидела только джинсовые ноги в хороших – не таких, как у меня, – спортивных ботинках.

– Ох и невезучая же ты, Танька! – досадливо зашептала Тяпа. – В кои-то веки попался тебе интересный парень, так ты вместо романтической встречи комедию положений устроила!

– Я?! Я устроила? – обиделась я.

А Нюня поинтересовалась, с чего это Тяпа решила, будто мне встретился интересный парень.

– У него классная тачка, модные джинсы, дорогие спортивные ботинки и бархатный голос, – объяснила Тяпа. – Скажешь, при всем этом он не интересный парень?

В другое время я бы не поленилась просветить некультурную нахалку насчет разницы в наших с ней представлениях об интересных парнях, но тут предмет нашей дискуссии бесцеремонно ухватил мои щиколотки и выволок меня из-под машины примерно так же деликатно, как это делают охотники-алеуты с оглушенным тюленем.

– Черт! – беспомощно сказала я, перевернувшись на спину и посмотрев на своего спасителя.

Смотреть пришлось снизу вверх, ибо он высился надо мной, распростертой на земле, как огромный могучий атлант. Только атлант этот был одет не в мини-тунику, а в нормальный для наших мест и настоящего времени костюм странствующего рыцаря: джинсы и ботинки, качество которых я уже оценила, а также джемпер с закатанными рукавами и треугольным вырезом, открывающим красивую крепкую шею. Все вещи были качественными и стильными (шерстяной джемпер – и вовсе моднячего розовато-серого цвета), однако я непроизвольно пожалела, что парень предпочел их живописным древнегреческим обноскам: как-то сразу чувствовалось, что под одеждами есть на что посмотреть, и было жаль, что добротные мануфактурные изделия скрывают хорошую натуру.

– Мамаша, вы в порядке? – повторил новоявленный атлант, склоняясь надо мной.

– Черт! Черт, черт, черт! – яростно зашипела моя Тяпа.

Лицо у парня было под стать фигуре – ни дать ни взять Аполлон Бельведерский, только светловолосый и сероглазый. Хотя вряд ли кто-то сейчас смог бы с уверенностью сказать, какими были глаза и кудри у прототипа мраморного Аполлона.

Солнце светило ему в спину, золотя короткие волнистые волосы, голосистые вороны с карканьем летали над его головой, и воплощенный атлант смотрелся совершенно сказочным созданием. Меня по самую макушку затопило чувство детской обиды. Такой симпатичный парень, а я, как на грех, выгляжу точно заслуженное огородное чучело, пережившее массированный налет враждебных ворон.