Кукиш с икоркой

– Добрый день!

– Он самый, – нараспев ответил мужчина, склонивший лысую голову над просторным столом.

Сияющая в свете настольной лампы лысина слепила меня, как зеркальце. Жмурясь, я подвинулась в сторону и позволила солнечному зайчику улечься на закрывшуюся дверь.

– Слушаю вас, – пропел главврач, по-прежнему не поднимая взгляда.

– Пресса, – сообщила я.

Странное дело, волшебное слово не возымело действия!

– Пресса для компресса, – пробормотал лысый.

Я сделала пару бесшумных шагов по ворсистому паласу и с расстояния в полтора метра глянула на стол, к которому было приковано внимание поэтически настроенного главврача. Доктор увлеченно рассматривал глянцевые фотографии. Изображение было цветным, но представляло собой загадочные расплывчатые пятна. Я прищурилась на ближайший ко мне снимок. Интересно, что это? То ли помидор под микроскопом, то ли первомайская демонстрация с высоты птичьего полета… То-то лысый так увлечен!

– Это какой-то психологический тест? – предположила я. – Типа, скажи, что ты видишь на этой фотографии, и мы скажем, чем ты болен?

– Болен – доволен, – с отчетливо утвердительной интонацией пробормотал главврач.

Я немного посверлила взглядом его лысину, но даже таким образом не смогла прервать сеанс глубокой медитации, и поэтому позвала, как девочка, заблудившаяся в лесу:

– Ау, Петр Владимирович!

Я сознавала, что подобрать рифму к собственному отчеству доктору будет затруднительно, но и это не вывело его из транса.

– Он самый, – пропел Петр Владимирович.

С досадой я осознала, что мы пошли на второй круг. Дальше снова будет «пресса для компресса» и «болен – доволен»! Что бы мне такое сказать, чтобы мой собеседник очнулся? Может, попробовать использовать волшебные слова из лексикона Гарри Поттера?

Я критически посмотрела на лысину, сияющую, как дорогой лакированный паркет. Главврач элитной частной клиники наверняка человек состоятельный, но при этом существующий в условиях переменчивой российской действительности… Я взмахнула воображаемой волшебной палочкой и внятно произнесла заклинание собственного изобретения:

– Евро обрушился!

– Как – обрушился?!

Петр Владимирович не просто очнулся! Он вскочил на ноги и двумя руками схватился за сердце!

– Обыкновенно упал, на пол, – успокаивающе ответила я, делая вид, будто подбираю с паласа оброненную купюру. – Уже все в порядке! Здравствуйте, Петр Владимирович!

– Здрасьте, – обморочно выдохнул главврач.

Со смешанным чувством жалости и классовой вражды я заметила, что лысина его покрылась каплями пота, а руки дрожат. Все-таки есть свои преимущества в том, чтобы не иметь, чего терять, кроме своих цепей! Вот как волнительно живут отечественные буржуины! Давление скачет одновременно с курсом валют!

– Я с телевидения, прислана руководством обсудить с вами вопросы рекламы, но в первую очередь хочу задать вопрос личного характера, – деловито сообщила я.

– Присаживайтесь, поговорим, – главврач указал мне стул и сам опустился в кресло.

– Итак, сначала о личном. – Я бодро приступила к изложению легенды, которую наметила в самых общих чертах. – У меня есть родственница, которая обращалась за помощью в вашу клинику…

– Так-так?

Я на мгновенье запнулась, чтобы мысленно нарисовать портрет несуществующей болезненной родственницы: нервной дамы лет пятидесяти «с хвостиком», раздражительной и плаксивой особы климактерического возраста.

– Она была пациенткой доктора Локтева, царство ему небесное.

– Это юная родственница? – понимающим тоном переспросил Петр Владимирович.

– Юная? – Я быстренько внесла поправки в портрет воображаемой родственницы, основательно убавив ей годков и морщин. – Да лет двадцать пять или двадцать шесть… Это моя двоюродная сестра. Она осталась очень довольна лечением, которое провел доктор, но, к сожалению, забыла название и потеряла рецепт эффективного препарата, который был ей прописан. Доктор умер и уже не повторит назначение, но ведь в его компьютере должна была остаться соответствующая информация? Вероятно, кто-то из коллег Георгия Павловича может открыть файл с карточкой моей сестры и продублировать рецепт?

– Увы, я вынужден вас огорчить, это совершенно невозможно, – с искренним сожалением сообщил главврач. – К несчастью, вся информация о пациентах доктора Локтева пропала.