Моя вторая четвертинка

Валя размазывала тряпкой жир по тарелке, и та все никак не хотела делаться чистой.

– А моя мымра… жена то есть, так она специальным средством моет. И губкой, – потягивая пивко, поучал Сизов. – И чего ты на средстве экономишь? Сейчас каких только нет, замечательные вещи, я даже у нее своровал одну бутылочку, чтоб машину мыть… А так ты будешь до пенсии возле раковины торчать…

Валя уже хотела ему достойно ответить, то есть схватить за шиворот и сунуть прямо головой в раковину, носом в эти самые жирные тарелки, чтобы… но в это время в двери позвонили. Вытирая на ходу руки о подол домашнего платья, Валентина побрела к двери.

На пороге, сияя свежим макияжем, стояла соседка Оленька и держала за ручку девочку лет пяти.

– Здрассьте, – еще раз поздоровалась Оля и быстро прошла в прихожую, протолкнув вперед девчушку. – Вы сегодня приглашали, ну и вот… мы и так сказать… по-соседски…

Сизов уставился на гостью и откровенно свистнул:

– Ну, Валентина, у тебя и соседушка!.. Девушка, проходите, не стесняйтесь. Пройдемте в комнату, пусть Валюша здесь в раковине плюхается. А ребеночка с ней оставьте, чего вы в него вцепились?! А кто это у нас такой масенький? Кто это у нас такой курцявенький? Кто это хоцет на руцки к тете Вале?

Сизов уже обнял Ольгу за талию и настоятельно толкал в комнату, попутно сюсюкая с маленькой девчушкой. Оля упрямилась, идти не хотела и что-то рвалась сказать именно соседке. Вероятно, хотела поделиться каким-то девичьим секретом. В конце концов она резко вывернулась и возмущенно накинулась на Сизова:

– Ну что это вы меня куда-то волокете?! Я к соседке, а он!.. Вы что – ее муж?

– Да за кого вы меня принимаете? – всерьез оскорбился Сизов. – У меня знаете какая жена? Во! Во! По всем параметрам красавица!

– А чего тогда здесь ошиваетесь? – напрямую спросила Ольга.

– Так эта красавица турнула его на все четыре стороны, – просто и душевно пояснила Валя. – На фиг он ей такой сдался – пьяница безденежный.

Пока Сизов шлепал ртом, подыскивая достойные выражения, чтобы не ранить уши ребенка, Ольга уже прорвалась к Валентине и, сложив ручки у горла, делилась печалью:

– Дорогая… простите, а как вас зовут-то?

– Валентина, – тяжко вздохнула Валя. – Я же говорила…

– Ага… значит, дорогая Валентина! У меня сегодня случился жуткий, просто жуткий день! Представляете, муж уехал в командировку, а тут позвонила мама, и оказалось, что ее срочно положили в больницу! Ой, ну такое несчастье, ну такое горе… гланды вырывать надо. А Маришку оставить не с кем! А мне к маме надо!

– Так, а чего – с Маришкой ее собственная мама посидеть не может? – наивно поинтересовалась Валя.

Ольга вытаращила накрашенные глазки и заговорила еще быстрее:

– Ой, ну какая у Маришки собственная мама! Это ж я и есть! А я ж не могу, говорю же вам – надо ехать в больницу! Понимаете, такое горе!.. – и она быстро взглянула – сочувствует ли Валя ее горю. – А вы обещали помочь.

– Да-да, конечно… – засуетилась Валя. – Я сейчас непременно съезжу к вашей маменьке. Куда ехать?

Ольга с шумом выдохнула, опустила руки и принялась по новой:

– Да никуда! Вам никуда ехать не надо, это я поеду, а вы должны посидеть с Маришкой! Господи, ну что тут непонятного? Маришка – девочка взросленькая, ей пеленки менять не надо, с ней сидеть-то одно удовольствие! Ну? Согласны?

Валя растерянно развела руками – отказать было неудобно, а согласиться… Она вообще не знает, но…

Оля не стала ждать, пока Валентина опомнится, чмокнула дочку в щеку и тут же исчезла.

– Ну чего, Маришка, будем с тобой нянчиться… – вздохнула Валя и тут же развила бурную деятельность. – Сизов! Немедленно вымой посуду и свари ребенку рисовую кашу, а я пока… девочке комнату покажу.

Сизов с ребенком нянчиться не подписывался, кашу варить не побежал и вообще повел себя предательски – попросту быстренько оделся, прихватил бутылки с пивом и скоропостижно удрал, забыв свои засунутые в батарею грязные носки.

– О! Вот они какие – мужики, – презрительно скривила губы Валентина. – Запомни, Маришка, замуж надо выходить только по глубокой необходимости. Но тебе об этом пока рано. Да ты не бойся, справимся…

Девчушка не слишком прислушивалась к причитаниям соседки, а уж страха в ней и подавно не наблюдалось. Она деловито подтащила табурет к раковине, оглядела гору посуды, а потом направилась к двери.

– Стой! Ты куда это? Нагостилась уже? – ухватила ее на пороге Валентина.