Пояс неверности

Он лег в джипе, проспал почти до самого вечера. Антон поддерживал огонь в костре, играл с Раджем. Они поели, и Каракуль приступил к сборам. Два пистолета, патроны и гранаты рассовал по карманам, «узи» повесил на шею, надел куртку. Прихватил и веревку, аккуратно свернул ее и засунул за пазуху. Вечера холодные, еще апрель, так что никого не удивит кожаная куртка, а днем люди уже ходят налегке.

– Ты на войну собираешься? – поинтересовался Антон.

– Всякое может быть, – проговорил Каракуль, сунув за голенище нож и тщательно зашнуровывая армейские ботинки. – Ну, бывай, Антон.

Он протянул пятерню, мальчик ударил по ней своей ладошкой и надел рюкзак.

– А рюкзак зачем? – нахмурился Каракуль.

– Так мы же на войну идем.

– Антон, – строго сказал Каракуль, присев перед ним, – это не игра. Я не могу тебя взять с собой, пойми. Я вернусь, обещаю. И найду твою маму. А ты лезь в джип.

– Ну ладно, – неожиданно согласился тот. – Иди.

Уходя, Каракуль несколько раз оглянулся. Антон опустил рюкзак на землю, глядел ему вслед у дымящегося костра. Очень скоро за деревьями и кустарниками его не стало видно. Вечерело. Каракуль поспешил выбраться на дорогу, по лесу в сумерках идти трудно, сумерки в зарослях превращаются в ночь. По лесным тропам охотников бродить в вечернюю пору не сыщешь, да и днем здесь редко кого встретишь, поэтому не опасался людей. Добравшись до дороги, Каракуль побежал спортивной трусцой, когда сбилось дыхание, перешел на быстрый шаг. Но вскоре уловил ухом, что не один в лесу. Он тут же свернул с дороги, спрятался, выглядывая из зарослей. И точно. Вскоре показались... Антон с рюкзаком за плечами и Радж! Каракуль выскочил из укрытия, взбешенный до такой степени, что готов был снять ремень и отходить мальчишку как следует:

– Это что такое? Я где сказал быть? А ну поворачивай!

– Я не найду дорогу, – сказал виновато Антоша.

– Так, – Каракуль скрипнул зубами. – Что ж, вернемся вместе. Я никуда не пойду. Теперь только завтра смогу выбраться и попытаться найти твою маму. Идем, идем назад. А она там одна, ей хуже, чем тебе и мне. Из-за каприза сына, который думает только о себе...

– Хорошо, Каракуль, – произнес Антоша задрожавшим голосом, – мы с Раджем подождем тебя здесь. Только ты... приходи...

Мальчик шмыгнул носом, опустил глаза, пряча слезы. Ему было страшно. А кто сказал, что Каракулю не страшно? Он не знал, чем закончится сегодняшний поход. От мысли, что впереди его ждет не просто неудача, возможно, смерть караулит, подступал к горлу комок, вызывавший тошноту. Каракуль с усилием проглатывал его и старался не думать о грядущих событиях... Но перед ним всего лишь ребенок, который боится остаться один в темном лесу.

– Ладно, идем, – сжалился. – Дойдем до города, где-нибудь спрячешься и будешь ждать меня, понял? А сейчас бегом, марш!

Антоша сопел, но бежал за Каракулем, стараясь не отставать. Так набрели на небольшую площадку, откуда просматривался весь город. Ночь еще не спустилась, солнце недавно село за море, но в городе уже зажигались электрические огни. Каракуль высматривал, в какую сторону податься, чтобы не натолкнуться на легавых. Антон услужливо протянул ему половину бинокля. Каракуль удивленно повертел его и приставил к глазу, не поблагодарив Антошу, так как все еще сердился на него. Покрутив колесико, настроил. Ничего подозрительного не обнаружил, так это же окраина, здесь вряд ли засели менты в поисках беглеца. И тут у самого спуска, немного наискосок, заметил машину. Машина нужна как воздух! Он предполагал захватить ее в городе, что опасней во сто крат.

– Бегом, марш! – скомандовал Каракуль и ринулся вниз.

Средних лет мужчина и женщина приехали на пикник, о чем свидетельствовали костерок, расстеленное одеяло, бутылка вина и стаканы, на шампуры мужчина нанизывал мясо. Изучив в одноглазый бинокль обстановку вокруг, Каракуль, приказав шепотом Антоше сидеть в кустах, смело вышел к ним:

– Граждане, пикник отменяется.

Женщина ахнула от неожиданности, а мужчина поднялся:

– В чем дело?

– Мне нужна машина часика на два – на три, – сказал Каракуль, улыбаясь, дабы смягчить шок от странной просьбы, смахивающей на ограбление. – Я ничего плохого вам не сделаю. Машину верну, честно. И заплачу.

Улыбка не помогла. Женщина сжалась, а мужчина пошел в наступление, достав из кармана почти игрушечный пистолет:

– А ну пошел отсюда, козел! Я сказал – быстро вали!

Каракуль сделал вид, что пистолет произвел на него впечатление, повернулся, якобы собираясь уйти. В следующую секунду резко развернулся, распахнув куртку и наставив автомат на мужчину. Скороговоркой, но очень вежливо и улыбаясь, сказал: