Ярмарка тщеславных невест

– Ты себе не представляешь! Как твою псину увидели, такой нервный срыв, такой страх, ужас! А уж когда от пса закрылись – ну просто так и кинулись в объятия друг к другу, исключительно от радости. А ты что подумал?

– А я подумал… ну, может, вам встречаться негде, вы ходите по домам учеников и… – искренне поведал Павел.

– Нет, Паша, ты не прав, – мотнул головой Арсений, пялясь в пол. – А вообще – отвечай на вопросы, а то и в самом деле скоро футбол начнется.

Парень перевел скучные глаза на Лену, и она вдруг поняла, что теплой беседы не получится. Ну что это – она будет спрашивать, он должен отвечать…

– Паша, а чего ты нас чаем не напоишь, а? – вдруг спросила она.

– Ну так… а что – надо? – вздернул брови Павел. – А я не знаю – у меня есть или нет…

– Пойдем, вместе посмотрим… – легко поднялась Лена, а потом вдруг обернулась к Арсению. – Арсений Андреич, а у вас деньги есть?

Арсений растерялся. Потом хлопнул себя по карманам и пожал плечами:

– Смотря какую сумму вы называете деньгами. А то у нас тут некоторые сограждане десять русских тысяч за деньги и вовсе не считают, им только тысячи долларов подавай. Так вот! Торжественно объявляю, долларов у меня нет!

– Ну… это, конечно, не повод для радости, но… На конфеты и печенье-то хватит? – спросила Лена. – А то мы в гости завалились, а про угощение и забыли… Нет, у меня, конечно, есть…

– Я вас умоляю, – дернул руками Арсений. – Уж на конфеты как-нибудь…

И он торопливо вышел, еще раз внимательно посмотрев, хорошо ли заперт пес.

Павел наблюдал за этим родительским комитетом с нескрываемым интересом – а чего это они, надолго решили здесь осесть?

– Паш, ну рассказывай, что с мамой? – спросила Лена, включив чайник и высыпав в заварник треть пачки чая. – Ты один проживаешь, что ли?

Парнишка сначала хотел ответить что-то забористое, а потом просто мотнул головой.

– Один…

– А мама? Она здорова?

– А что ей… здорова… она замуж вышла. Вот тоже, на старость лет… хахаля нашла, – поиграл желваками Павел. – Ну и улетела к нему…

– Это куда же улетела? Он далеко живет, да? – выпучила глаза Лена.

Парнишка поморщился.

– Да ни фига не далеко. И никуда она не летала… Это так… образно. Здесь они живут… через остановку.

– А что – плохой человек попался? – с интересом спрашивала Лена. – Пьет, что ли?

Пашка помолчал. Потом пожал плечами:

– Да вроде не… не пьет.

– А чего? Мать обижает? Денег не дает? Может, руки распускает?

Парнишка опять ответил не сразу:

– Да не… не обижает. И деньги дает. Так-то нормально.

– А что тогда? – впилась глазами в парня Лена. – Что тебе не нравится-то?

Парень почувствовал себя неуютно под таким пристальным взглядом и потому сразу пошел в наступление:

– А что мне должно нравится? Ну что мне понравится-то, а? Я, главное, один – здесь! А они… Нет, деньги они приносят, мама даже забегает по два раза на день – сварит, все уберет, постирает и снова драть! Как будто я уже не ее семья! Как будто он там ей важнее! А раньше все время только: «Пашенька, Пашенька-сынок», а теперь!..

Лена налила полные чашки чаю себе и парнишке.

– Паша, если бы ты знал, как тебе сейчас завидуют твои сверстники! Да и не только… Вот ты только подумай, ты – хозяин квартиры! Сам себе хозяин! И никто не стоит день и ночь над душой – Паша, помой руки, Паша, сделай уроки! Паша, выключи музыку! Разве это плохо? Просто твоя мама посчитала, что ты уже взрослый, решила, что ты уже мужчина, а потому и она теперь имеет право заняться своей судьбой. Пока ты был маленький, сам говоришь, она все время над тобой тряслась. А теперь вспомнила, что она – женщина! И если она сейчас об этом не вспомнит, то… потом будет уже поздно. Ты вырастешь, заведешь семью, а с кем останется мать? Ты об этом задумывался?

Павел упрямо пыхтел и пялился в окно.

– Я же помню – отец вас бросил, когда тебе и трех лет не было. Ну? Больше матери о счастье и мечтать нельзя? Ты только вдумайся, ей выпало такое счастье – она снова полюбила, полюбили ее и…

– Да черт-те что!!! – подпрыгнул парень. – Ей столько лет, а она полюби-и-и-ила! Чего народ смешить! Тоже мне – Жу… Жо… Жозефина!

– А… а кто это – Жозефина? – не поняла Лена.

– Ну это та… которая с этим…

– С Наполеоном?

– Да ну с каким Наполеоном! С этим… С Ромео! – вспомнил парнишка. – Как там девчонку-то звали? Вот она… Тоже еще! Старая уже, а туда же – любить!

– Да че ты в любви понимаешь, пац-цан! – появился в дверях Наумов. – Еще Лермонтов писал… как же там…