Снежный король

Она отбросила журнал, в котором не прочла ни строчки, прошлась по комнате, выглянула в окно. Летний вечер, чудный вечер, нежаркий... Петра нет. Приходит поздно, сразу заваливается спать, почти не разговаривает с ней. Когда его нет, она готовит монологи в духе шекспировских героев, планируя высказать их мужу, но вот он приходит, а она ни слова. Решив выпить чаю, Кира Викторовна поставила чайник на плиту...

Он давно не спит с ней. Поначалу она радовалась. Тут в школе с утра до вечера на ногах, дома планы-тетради, еще и мужа ублажай. Простите, возраст уж не тот. Проходит месяц, два, на исходе третий... И вдруг до нее дошло, что он вовсе перестал прикасаться к ней, не было даже намеков, которые она часто осаживала фразой: «У меня еще куча работы, спи». Наступил момент, когда пришлось бороться с позывами плоти. В самом деле, не станет же она говорить прямо, мол, хочу! Это унизительно, пошло, стыдно, в конце концов. Она нервничала, срывалась, а Петя не понимал причин ее внезапных обид. Подсказал ему Андрей:

– Папа, извини за нескромный вопрос, но ты с мамой давно спал?

– Сегодня, – недоумевал Петр Ильич.

Андрей от смеха чуть не врезался в дерево, так как оба находились в машине, где и выслушал сын жалобы отца. Отсмеявшись, Андрей спросил:

– Сексом давно занимался с ней?

– Не помню, – честно признался отец.

– Поэтому она и бесится. Исправь положение и можешь недели две отдыхать.

– Думаешь? – не был уверен Петр Ильич.

– Ты как маленький, – усмехнулся Андрей. – Папа, ей же тоже надо. Ты свое получаешь на стороне, а ей где прикажешь удовлетворяться?

В ту же ночь Петр Ильич решил честно выполнить супружеский долг и полез к жене с определенными намерениями. Кира Викторовна не получила ожидаемого результата, была крайне удивлена и растеряна, полночи думала, почему? Осознание пришло недели через три, за это время новых попыток к близости любимый муж и не думал предпринимать. Когда он в очередной раз явился очень поздно, лег спать и уснул тут же, она поняла, что он не хочет ее! Не хочет прикасаться, обнимать дряблое тело, целовать губы в мелких морщинках. Ему противно! Завибрировала каждая клеточка, каждая жилка пульсировала: что произошло? Кира Викторовна стала присматриваться к мужу, заметила, что он изменился, тщательно проверяет одежду, сам(!) утюжит рубашки, уделяет много времени внешности. А его каждодневные бега в кроссовках по утрам родили подозрения, которые плавно перетекли в уверенность: у Петра есть любовница! Убийственная догадка. Однако вскоре она получила возможность убедиться, что это так.

В начале мая Петр и Феликс, Герман уже сидел в СИЗО, встретили важных гостей и повезли их на базу отдыха. Кира Викторовна пожелала сопровождать мужа, да не тут-то было. Он нашел миллион причин, чтобы не взять ее. Тогда, выпросив у знакомых машину, наврав, будто срочно надо ехать на семинар, а ее автомобиль сломался, она рванула на базу. На своем приехать нельзя, Петя увидит. По дороге вспомнила, как на нее смотрели приятели, сколько недоверия читалось в их глазах. Ну, какой семинар на майские праздники, какой? «Они догадались, что я слежу за мужем, – подумала Кира Викторовна. – Мерзко».

Дождавшись темноты, она пробралась к домикам, заглянула в окна и... многое увидела, чего лучше было бы не видеть. Народ хорошо проводил времечко: пили, ели, танцевали. Мужчины сменяли друг друга в бильярдной, выходили покурить, тогда Кира Викторовна замирала под окнами. Многих она прекрасно знала лично. Феликс восседал во главе стола, являясь центром вселенной, его окружали повышенным вниманием и подобострастием. А ее Петя не отходил от молодой девушки, то и дело целовал ей ручки, ноготки на пальчиках. Девушка предложила искупаться в реке, согласился лишь Петя, остальные сослались на то, что «еще холодно».

Как следопыт-охотник кралась за ними Кира Викторовна, прячась за кустами и стволами деревьев. Ее муж, ее Петр, и девушка разделись донага, бросились в воду. Они плескались и резвились, как дети, а она сидела в кустах, зажав руками рот, чтобы не закричать. Проклятая луна, круглая, как сковородка, и огромная зависла на звездном куполе, высвечивая подробности измены. Оказывается, Пете не страшна холодная майская вода, он умеет красиво и страстно любить, от него веяло молодостью. Потом, закрывая глаза, она восстанавливала в памяти картину: гладь воды с лунной дорожкой, песчаный берег в сказочно-нежном свете, два обнаженных тела, на которых дрожали и замирали лунные блики. И слышала шепот Петра и девушки, которой ее муж говорил «люблю»! А когда Кира слышала последний раз от него «люблю»? Десять лет назад, двадцать? Она кусала руки, чтобы не выскочить из-за кустов, не разодрать когтями грудь девушки и не вырвать оттуда ее коварное сердце.