Клондайк для одиноких девиц

Люся на секунду оторопела, а потом закричала, с радостью, со слезами:

– Малыш!!! Мальчик мой! Ты успел!!! Ты мне помог, умница моя! Нашел свою Люсю! Да как же ты меня нашел, маленький мой?! Где ты был? Ну где ты был, когда твоя Люся отправилась на боевое задание? Ну ведь мы с тобой чуть все дело не завалили! Да чего там, эта тварь чуть меня саму всю не завалила…

– Убери эту тушу с меня!!! Он же меня грызет!!! Живьем ест, га-а-ад!!! – испуганно вопила Ирина. – Он же меня… уже плечо сожрал!!! Сволочь!

– Не мели ерунды, – поморщилась Люся. – Он не ест падаль!

– Малыш!!! – бежала из гущи леса Маша. – Малыш! Ну куда ты сорвался? Что случилось-то? Ну нельзя ж так быстро домой нестись, я ж не успеваю! И потом – ты все забыл, мы живем совсем в другой стороне…

– Марья! Еще раз заберешь мальчишку, – встретила подругу Люся, – я тогда… я могу ведь и не выжить!

Маша будто споткнулась, когда выбежала из чащи и увидела, что тут происходит. Но она была тоже не робкого десятки, да и навидалась всякого с такими подругами, поэтому, без лишней паники, только коротко спросила:

– Пашке Василисиному опять ничего не говорить, да?

– Да Пашка уже знает… Он нам сам все… скажет… – усмехнулась Люся и тут же добавила: – И тебе тоже! Он найдет, что тебе сказать. Он нам всем…

– А может все же… этого коня уберем? – уже совсем жалобно спросила Ирина.

– Чем он тебе мешает? – рыкнула на нее Люся. – Не на голой же земле ему лежать! Пусть на тебе валяется, пока подмога не подоспеет!

Глава 8

В гостиной Серафимовых было непривычно много народу.

По всем правилась приличия Лиза должна была носиться по кухне и метать на стол угощения, но метать не получалось. У нее на руках сидела Сонечка и крепко держалась за шею Лизы обеими ручонками. Поэтому здесь сейчас заправляла всем Маша.

– Лиза, а где у вас чай?

– А вон там, в заварничке… но лучше взять на полке и заварить свежий… я сегодня ничего не успела. А надо бы и пирогов настряпать и… тортик можно…

– Ну это еще успеешь, а сейчас мы соорудим чай и яичницу, я думаю, никто не против. Вася! У вас там найдется штук пять яиц? – заглянула она в гостиную.

Василиса важно сидела на диване и потирала на руках следы от тугой веревки. Веревки давно уже не было, но… черт, очень хотелось, чтобы ее опять… немножечко хвалили и… да! И восхищались!

– Вася!

– Ушатов! – повернула голову к Никите Антоновичу Василиса. – Ушатов, сбегай домой и притащи из холодильника фрукты, мясо вяленое, что у тебя там еще – окорок, грудинка… тащи все!

– Василисочка! – медово улыбнулся тот. – Я не могу… не могу тебя и на миг оставить, я так за тебя переживаю!

– Не жмись, Ушатов! – рявкнула на него Василиса. – Ведь нормальный же мужик! Тащи, говорю, весь холодильник.

– Егор… пойдем вместе, мне одному же не утащить, – поднялся Ушатов и позвал Соловьева.

По идее, надо бы Игоря позвать, все же лучше знает, что принести, но… У Серафимова на коленях сидел такой большой десятилетний сын и, пожалуй, впервые за все время не старался показаться взрослым.

А потом они весело пили чай, ели и как-то слишком много смеялись, вероятно, сбрасывали пережитый стресс.

– Нет, вы бы видели Ушатова! – без тени улыбки рассказывала Василиса. – Стучит так аккуратненько, интеллигентненько, ну тебе чистый денди! А у самого в волосах какие-то сучья! Пижама! Нет, он-то себя не видит! Он-то губки розочкой складывает, глазки таращит – прям тебе диктор центрального телевидения! А из лысины – хворост торчит! Ушатов! Ты ж на кой черт ветки в лысину пихал? Камуфляж придумал, что ли?

– Вася! Потише, – одернула подругу Люся. – Лиза Сонечку укладывает.

– Уложила уже… – появилась за столом Лиза. – Они с Симкой сразу уснули.

– Ну золотая жена тебе попалась, Палыч! – воскликнул Егор Львович и незаметно подмигнул Люсе. – А мы вас все влюбить друг в друга мечтали.

Лиза покраснела:

– Ну вы придумаете тоже… жена! Какая ж я ему жена?

– Здра-а-асссьте! – всерьез обиделся Серафимов. – Что значит – какая?! Самая настоящая! Завтра же в загс, и все дела!

– Я вам хочу сказать, что в загсе сразу не расписывают, – важно сообщила Василиса. – Я узнавала, там еще какие-то два месяца ждать нужно.

– Ничего, – опять засветился Соловьев. – У нас там… некоторый блат имеется, правда, Люсь? В самом новом загсе вас распишут!