Снегурка быстрой заморозки

Люся Цикулина, молодая мамаша с третьего этажа, на минутку выскочила из своей квартиры, чтобы сбегать за дом и подобрать под балконом прищепки, которые сбросила вниз ее годовалая дочка Тося. Разноцветные пластмассовые прищепочки очень занимали малышку, особенно в тот момент, когда срывались в полет и затем с веселым стуком ударялись об асфальт. Остановить Тосю в ее разрушительном порыве было решительно невозможно, малышка при попытке отнять у нее прищепку начинала реветь, как теленок, и топать толстыми ножками, норовя завалиться на спину.

Еженедельно покупать прищепки Люсе, однако, тоже надоело. Поднять и вернуть на законное место на бельевых веревках свежевыброшенные прищепки у Люси обычно не получалось, дочурка не позволяла маме свободно распоряжаться своим временем. Вот и сегодня за очередной партией упорхнувших прищепок Люся отправилась только после того, как уложила в кроватку неугомонную дочку и убедилась, что Тося крепко уснула.

В подъезде было темно, лампочек в светильниках на первом и втором этажах опять не наблюдалось. Поминая недобрым словом излишне жадных людей, не брезгующих выкручивать в общественных местах тусклые лампочки и подбирать под чужими балконами грошовые прищепки, Люся спустилась на первый этаж, опасливо покосилась на тупичок под лестницей, где совсем недавно убили тетку со второго этажа, и уже вышла на крыльцо, когда до нее дошло, что в «аппендиксе» у почтовых ящиков самым подозрительным образом сутулилась какая-то крупная фигура.

Люсю словно снегом присыпало, как полярника-любителя кофе из известного рекламного ролика! Волосы на голове встали дыбом, руки покрылись «гусиной кожей», зубы застучали: Люся пришла в ужас от мысли, что в подъезде прячется убийца Марины Куропаткиной. А кто же еще, если не он? Бомжи и сексуально озабоченные подростки после этого кошмарного случая в подъезд даже не заглядывали, им и других парадных хватало. А убийцу, Люся читала об этом в книжках, всегда тянет на место преступления!

Ужасаясь, Люся не забыла сбегать за угол трехэтажки и поискать на асфальтированной дорожке свои прищепки. Это ее немного успокоило, женщина даже нашла в себе силы, снова войдя в подъезд, не взлететь по лестнице угорелой кошкой, а взойти неспешно и даже внимательно посмотреть в сторону почтовых ящиков.

Действительно, там топтался здоровенный амбал, выражения лица которого Люся в полумраке не разглядела, но очертания фигуры, жмущейся в самый темный угол, вызывали в памяти глаголы типа «притаился», «спрятался», «засел».

Войдя в свою квартиру, Люся первым делом крепко-накрепко закрыла дверь на все замки и засовы, затем проверила, как спит малышка Тося, а потом нашла в шкатулке с украшениями новенькую визитную карточку. На визитке, которую молодой мамаше совсем недавно вручил какой-то симпатичный усатый милиционер, были указаны ФИО участкового и все его телефоны, включая даже сотовый.

Поколебавшись немного, Люся решила, что ее информация стоит того, чтобы побеспокоить уважаемого товарища Бондаря в поздний час, и набрала номер его мобильного.

Безутешный вдовец Жора, пьяный в дым, сидел перед трюмо, с тумбочки которого были убраны все флаконы, тюбики и коробочки с косметикой, уже абсолютно ненужной Марине Куропаткиной. Хозяйка всего этого добра в настоящий момент находилась далеко — в морге, и в ближайшее время должна была переселиться еще дальше — на кладбище. По этому поводу все зеркала в доме были, согласно обычаю, закрыты тканью, но сиротеющий в одиночестве Жора откинул с трюмо драпировку, чтобы видеть перед собой хоть одно человеческое лицо. Явившуюся его замутившемуся взору опухшую небритую рожу с тусклыми очами пьяный Жора не опознал как собственную, но счел достаточно симпатичной, чтобы пригласить в собутыльники.

— Т-ты м-мя ув-жашь? — в очередной раз спросил он свое отражение.

Отражение в очередной раз закивало, и Жора звонко тюкнул своей рюмкой точнехонько в протянутую к нему зеркальную рюмашку. Синхронным движением запрокинув стопки, Жора и его двойник выпили, крякнули, качнулись и стукнулись лбами.

— Ты драться, да? — потянувшись свободной от рюмки рукой потереть ушибленный лоб и промахнувшись мимо головы, обиделся реальный Жора на виртуального. — У-у, скотина!

Жора непослушными пальцами сделал набычившемуся отражению «козу» и близко, как в телескоп, заглянул в бутылочное горлышко. Потом перевернул бутылку, вытряс на дрожащую ладонь каплю прозрачной жидкости, слизнул ее и сделал скорбное лицо, с которым имело смысл появиться на предстоящих похоронах. Бутылка с мягким стуком упала на ворсистый палас. Жора качнулся в сторону и надолго припал плечом и ухом к оклеенной веселенькими обоями стене.