Парашют для утопающего

Беседа происходила за столом, поэтому чета Чащиных дружно поперхнулась кусками мяса.

– Дочь! Прекрати учить мать! – рявкнул отец и снова накинулся на еду. Свою лепту в воспитание дочери на сегодняшний день он уже внес.

– Да-а-аша… Да как же ты мо-о-о-о-жешь? – перехватила эстафету мать. – Да ты посмотри, сколько прибыли они нам приносят!

Даша демонстративно отодвинула тарелку и надула губы:

– Какая уж там прибыль! Ты только посчитай – все, что ты получаешь, ты потом тратишь на суперское питание для котят, а то, что остается, ты немедленно вкладываешь в новую пару! Они одного только мяса знаешь на сколько съедают?!

– Доченька, – снова откликнулся отец. – Вот с мясом ты не права, на это денежки не тратятся, папа так просто мясо берет, ворует… тьфу ты! Просто так берет! Ну не товарный вид у мяска появляется, и папа берет! А кому оно такое надо?

– Ага, – перекосилась дочь, – видела я это мяско с нетоварным видом. Чего ты сочиняешь? А то я не знаю, что сначала папа себе в сумку кинет, а уже остальной «вид» на прилавок!

– Цыть! – рявкнул отец и нежно обратился к Анжелине: – Душечка, я пойду прилягу, а то у меня после таких разговоров страшно разболелась поджелудочная железа.

Удерживать его было бесполезно, за столом остались только пустые тарелки. Анжелина горько промокнула полотенцем глаза и с рыданиями в голосе спросила:

– Тебе не жалко маму? Мама крутится как белка в колесе, устраивает нашу жизнь, а ты…

– А я, мама, спокойно в школу зайти не могу – от меня все шарахаются! – выкрикивала Даша, никак не желая сдаваться. – От меня кошками прет! Я моюсь каждый день, в школу за полчаса раньше выхожу, чтобы одежда проветрилась, на себя все духи твои вылила, и все равно ничего не помогает! Со мной никто дружить не хочет!

– А с кем у вас там дружить? – весело спросила мама. – Дашенька, там совершенно нет никого достойного! Ты же у нас и Достоевского читала, и Моцарта слушала, даже пыталась рисовать, как Васнецов, а в вашем классе одни серые особи! Нет, я не виню детей, но родители! Как можно воспитать ребенка, чтобы он не любил кошек!!

В тот день они так и не нашли общего языка, мало того, такие разговоры стали происходить все чаще. И вот перед самым десятым классом отличница дочурка вдруг заявила, что дальше и вовсе не намерена посещать школу, потому что поступила в художественное училище.

– Нет, дорогая, никаких художеств! – категорично заявила мать. – Мы с папочкой уже решили, ты заканчиваешь одиннадцать классов и поступаешь на ветеринара. И папе и мне просто необходим личный ветеринар! Никита!! Скажи ей, что нам нужен ветеринар!

Никита Эдмундович что-то грозное пробасил с дивана, но дочь не испугалась:

– Вот и учитесь сами! – взбрыкнула строптивая дочурка. – А я уже поступила! И еще – я буду жить в общежитии от училища!

– Ха! Тебя никто не возьмет, у тебя городская прописка, – довольно хрюкнул отец.

Но оказалось, что и с этим уже все решено – постаралась классная руководительница Анна Сергеевна. Она узрела в девочке незаурядные способности в области живописи и быстренько пристроила Дашу туда, куда та рвалась. Видимо, у Анны Сергеевны в училище была сильная рука, потому что девочке даже дали место в общежитии.

– Вот купировать бы хвост твоей учительнице! – зло пожелала расстроенная мать.

А отец добавил:

– И лишить фарша! Да, вот так жестоко! Пусть бы питалась только соевым мясом!

Конечно, Анжелина Никифоровна пыталась вернуть дочь в семью и даже отправляла к Анне Сергеевне своего мужа – для громкого скандала, но что уж там была за человек – эта классная, если сам Никита Эдмундович пришел из школы просветленный, с широко раскрытым ртом и на следующий же день отволок учительнице в подарок телячью лопатку. Правда, такой дорогой сувенир она принять не смогла, лопатка вернулась домой, но буянить в школе Никита Эдмундович отказался наотрез и даже супруге категорически запретил там появляться.

Так и получилось, что Даша стала жить отдельно. Но очень скоро родители поняли, что ничего страшного не произошло – дочь почти каждый день прибегала домой, ужинала, рассказывала новости и снова убегала к себе. Учеба дочери давалась легко, а потом она стала и подрабатывать – расписывать стены в богатых квартирах, и даже сама помогала родителям – приносила каждый месяц по несколько тысяч рублей. Такая помощь была весьма нелишней – закупались новые кошачьи пары, теперь в моду входили кошки, выведенные за границей. Конечно, требовалось немало денег на их приобретение, а позже и на содержание.