Свадебный марш на балалайке

– Шапито! Клоуны приехали! Открывай!

За дверью лгали. Это были вовсе не клоуны, а соседи сверху. Дуся сразу узнал по басу Синякина Леньку, парня наглого, самоуверенного и жадного до мордобоя. Интуиция подсказала Дусе, что пришел сосед по поводу вчерашнего телевизионного наскока. Ясно, Синякин не хочет покидать подъезд и насиженную квартирку, тем более что уже закончил евроремонт. И почему-то Дусе казалось, что парень не поверит, что сам Дуся никакого отношения к передаче не имеет. Как назло, мама уже успела удрать на работу в свой гардероб, поэтому пришлось пойти на маленькую хитрость. Изменив свой бас на мышиный писк, Филин звонко выкрикнул:

– А Дуси нет дома! Он уехал в командировку!

– Ясно… Так вот, передайте ему, что как только он в нашем подъезде объявится, я ему сразу устрою пышное погребение! Хрен с ним, за свой счет!

Дуся за дверью притаился. Он, конечно, понимал: фигушки Ленька раскошелится – не такой дурак, но в остальном не сомневался. Проторчав дома еще около часа, Дуся осторожно выскользнул на улицу и бочком-бочком потрусил на работу. На душе скребли кошки, в глазах застряла горестная слеза, а ноги то и дело поворачивали обратно – впереди предстояла невеселая встреча с главврачом.

– О-о-о! Новоиспеченный начальник! – с фальшивой радостью воскликнул Беликов. Вероятно, он специально ожидал прихода Филина, потому что встретил его в фойе торжественно, как выходил поздравлять только несчастных отцов тройни, и теперь измывался вовсю: – А чего припозднились? Матушку в дом престарелых заталкивали? А зачем сами-то? Уж вы бы приказали… Уж мы бы подсуетились… А вам не туда, зачем вам к грязной работе? Мы вам и кабинетик очистили… в одиннадцатой палате!

В одиннадцатой палате лежали особо нервные роженицы или роженицы с буйным помешательством.

– Стоило ли беспокоиться… – заблеял Дуся.

– Ну как же! – скакал тушканчиком возле него главный, а работники стояли плотным кружком и прыскали в кулаки. – Как же! А где же вам еще развернуться, если не там?! Нет уж, позвольте!

– Я не хочу в одиннадцатую, – упрямился Дуся, ковыряя носком ботинка пол.

– А куда? Вы хотите в мой кабинет?

– Да, – потупился санитар и землянично заалел.

– Вон! Вон из роддома!!! И даже не вздумайте здесь когда-нибудь рожать!!! Ищите для себя другое место!!! – уже не сдерживаясь, визжал Матвей Макарович и швырялся в Дусю ватными тампонами.

Такого неожиданного поворота Евдоким Петрович совершенно не ожидал: меньше чем за сутки он лишился работы, уважения соседей и сострадания матери. И что самое обидное, был невинен как агнец!

Утирая мясистый нос, Дуся спешил домой. Больше всего ему сейчас хотелось забраться на диван, укрыться пледом и уснуть. Ну и проснуться потом, когда уже все выяснится. Но до спасительного дивана надо было еще добраться, не приведи бог натолкнуться на свирепого Синякина.

На цыпочках Дуся прокрался к квартире, шустро крутанул ключ, прыгнул в коридор и захлопнул дверь. Все! Теперь он в безопасности! Филин шумно отдышался.

– Ну вот, а я думала, что мне до вечера здесь придется сидеть, – послышался веселый смешок из комнаты.

На мамином кресле, прямо с ногами (!), сидела неизвестная девица и поигрывала ключиками.

– Одевайтесь, – велела она и поднялась.

– А я еще и не раздевался… – с удовольствием захрюкал Дуся, бросая застенчивые взгляды на гостью.

– Хорошо, тогда поехали.

– Э…э…э… Мне бы хотелось… А куда это, собственно? – заволновался Дуся.

Девушка была довольно миленькой: светлые волосы до пояса, собранные в хвост, огромные карие глаза, пухлые губы и стройная фигурка. Дуся с радостью мог бы посидеть с ней дома, угостить ее мамиными булочками, показать ей свою коллекцию гусениц и даже, может быть, почитать с ней мамин дневник, который та с прилежностью писала уже пятый год и хранила за бачком унитаза. Однако ехать с незнакомой девицей неизвестно куда Дуся опасался.

– Ну? Шевелитесь! – уверено рявкнула девица, и Дуся от неожиданности присел. Он и не знал, что такое чудесное создание может издавать столь властные звуки.

– А куда вы меня приглашаете? Учтите, на обед в ресторане у меня нет финансов, – отбежал хозяин в глубь комнаты.

– Вот и поедешь их зарабатывать, – пожала плечами девица, переходя на фамильярное «ты».

Дуся не хотел зарабатывать, он вообще побаивался этой маленькой, хрупкой девчонки, и потом – у него же горе! Она должна с этим считаться!