Свадебный марш на балалайке

Он чиркнул номер и выскочил за дверь. Ксения поспешила следом.

– Зачем ты дал наш телефон? – бурчала она. – Еще не хватало, чтобы она названивала нам с утра до ночи.

– Это не наш, это телефон нашей районной милиции, – пояснил Дуся и набросился на девчонку: – А ты чего принеслась? Не могла просто так машину отогнать? А если бы ты нарушила ход допроса?

– Я просто боялась, что они с тобой что-то сделали, – виновато вздохнула Ксенияа. – О чем ты мог ее допрашивать так долго?

Дуся не ответил. Он уселся в машину и только тогда пересказал все, что ему удалось выяснить. Не сказал только того, что Ирина была очень охоча до зрелых мужчин. Почему-то об этом у него не повернулся язык ей сообщить.

– Выходит, она не могла толкнуть Плюшкину под машину, – задумчиво проговорила Ксения.

– Это еще не факт! – заносчиво дернулся Дусик. – Да, конечно, десятого числа их с Яшенькой накрыла супруга этого недоноска. Но так ведь она потом утащила муженька! А в это время Елизавета Викторовна осталась одна. Она вполне могла прыгнуть в машину и понестись мстить сопернице. Так что вполне может быть, что…

– Не может! Ты сам говорил, что у Сюсиной после нежданной гостьи открылась медвежья болезнь. А я тебе скажу, что ни одна женщина не выйдет из дома при такой неприятности. Это уж можешь мне поверить, – заявила Ксения и вильнула машиной, обгоняя «КамАЗ».

Ночью Дусе не спалось. То ему было жарко, и он вскакивал и открывал форточку, то он покрывался мурашками и бежал форточку закрывать, то ему казалось, что в комнату прокралась собачонка и мечтает его загрызть, когда он задремлет, то нестерпимо чесалась пятка правой ноги, а то вдруг ни с того ни сего мучила жажда. Он вертелся, словно баран на вертеле, и вдруг понял – ему надо поговорить с Алексом! Ведь это же понятно – мутит мужик. Стоит только вспомнить, какими глазами он тогда на Дусю уставился: «Вы живы?» И еще эта кассета! Если Ксения говорит, что порка Дуси – это обычная дамская шалость, то зачем тогда Алекс у себя ее хранил в бюро? Нет, даже не так – зачем он вообще это все записывал?

Дуся еще немного поворочался. Нет, надо заявиться к Алексу прямо сейчас! Во всем белом, в этой ночной сорочке Марфы Николаевны, черт, почему ему до сих пор не купили пижаму?! И вот тогда Алекс напугается… он обязательно должен напугаться, уткнется породистой головой в плечо Дуси и признается, что это он, подлец такой, сунул-таки девчонку под колеса!

Дуся тихонько выбрался из постели, осторожно нащупал ногами тапки и подался на этаж к хозяевам. Времени было уже много, или так казалось Дусе, потому что мама приучила его ложиться в десять, и сейчас, когда даже мамы рядом не было, в половине десятого он уже начинал отчаянно зевать, а в пятнадцать минут одиннадцатого всегда спал глубоким сном. Сейчас он мучился бессонницей, но, видимо, не только он, потому что из кабинета Алекса доносились голоса. Говорили двое – Ксения и Алекс. Дуся прокрался совсем неслышно, только споткнулся один раз о напольную вазу, но та упала на ковер и большого шума не наделала. А может, супруги так были увлечены беседой, что не обратили внимания на вдруг возникший шум.

– Ты заигралась! – повышенным тоном выговаривал Алекс жене.

– Ну миленький, ну ты что – ревнуешь? – котенком мурлыкала Ксения.

– Не смеши меня. Но ты о нем подумала? У тебя были такие святые планы – сделать из парня настоящего охранника, и что? Это не охранник! Это тюфяк! Ты таскаешься с ним целыми днями, ты уже забросила работу, забросила меня, ты даже свою собачонку бросила! С ума сойти! Сегодня я ее выгуливал! Опомнись! Возьми себя в руки и не делай глупости. И потом – он же запросто может в тебя влюбиться! И что нам тогда прикажешь делать?

– Не ругайся. Ну какая влюбленность. Просто он умеет меня лучше успокоить. С тобой мне сейчас трудно, а с ним легче. Ты ведь никогда Ирку не любил, а мне сейчас тяжело… она погибла.

– Да знаю я!

– Откуда? Откуда ты знаешь, что она погибла? – голос Ксении звучал настороженно.

– Я знаю, что тебе тяжело сейчас. Я знаю, что никакой влюбленности. А что ты говоришь, Ирина погибла? – фальшиво удивился Алекс. Даже Дуся почувствовал в его голосе фальшь.

Однако Ксения, видимо, ничего подозрительного не услышала, потому что стала рассказывать супругу все, что ей было известно.

Дуся уже замерз торчать в коридоре, по ногам нестерпимо дуло, а супруги уже перешли на спокойный, мирный тон. Ксения все говорила и говорила, и все это Дуся уже знал, поэтому он решил, что ничего страшного не случится, если на сегодня розыскной деятельности будет уже достаточно, тем более что он был уверен почти на все сто: завтра же Ксения в подробностях передаст ему весь разговор с мужем. Чего и говорить, Дуся и сам стал замечать, что Ксения его балует вниманием. Наверняка это любовь.