Свадебный марш на балалайке

– И ничего вас не насторожило?

– Да нет… Хотя… Саша листал газету, потом отбросил и прошипел: «Не по силам тебе, сынок, мое место». Зло так прошипел, я еще спросила – о ком это он? А Саша стал дурачиться, мол, ты заговариваешься, у тебя горячка, а потом просто сграбастал меня в охапку…

Девушка выбежала в ванную, а Дуся, захватив вычурную бутылку, поплелся в коридор. Некрасиво получилось, расстроил больного человека.

– Аня, до свидания! Закройтесь!

– Ну тебя только за смертью отправлять! – накинулся на него Макс. – О! А чего это у тебя такое пиво интересное?

«Странно! А я же не говорил ему, что это пиво! – лихорадочно работала мысль. – И по бутылке не догадаешься!»

– А с чего ты взял, что это пиво? – с деланым равнодушием спросил Дуся, устраиваясь на сиденье. – Может, это сок с попугаями?

– Так, а чего тут думать – вот же написано «Пиво светлое», – удивился Макс и тут же кивнул на подъезд. – А ты забыл, что ли, у Аньки чего? Чего это она выскочила?

Из подъезда и в самом деле выскочила Анна Левашова. Воровато оглянувшись, она увидела черный джип и снова юркнула в подъезд.

– Чего это с ней? Может, подождем? – насторожился Дуся.

– Можем и подождать, только вряд ли она снова выбежит. Она же видит, что мы ее заметили, теперь в норку свою запрячется и вовсе носа не покажет. Странно…

Для очистки совести они еще подождали минут двадцать, но Анна больше не показывалась.

– Поехали домой, нечего здесь торчать. Не выйдет она, – хмуро буркнул Дуся, точно решив завтрашний день потратить на слежку за девицей.

Дома, по-видимому, находились гости, потому что из столовой раздавались звонкие голоса, и громче всех трещала Марфа Николаевна. Дуся успел забежать в свою комнату, пристроить бутылку пива так, чтобы в глаза никому не бросалась, и уже вполне спокойно выйти к людям.

– Так где сейчас ваш новый хозяин обитает? – слышался хорошо поставленный мужской баритон. – В какой комнате он сидит?

– Да наш хозяин как чирей: куда захочет, там и сядет! – охотно объясняла повариха, но, увидев вошедшего Евдокима, чуть не выронила из рук блюдо с пирожками. – Вот говорят же, не поминай черта всуе!

– Марфа Николаевна! Мне не совсем нравится ваш фольклор! – недобро изрек Дуся. – Что это в самом деле!

– Дак я чего ж… – трепетала стряпуха. – Я ить к вам завсегда с уважением…

– Я слышал! А вчера кто соседкам болтал «Свой дурак милее чужих умников»?! Вы мне это прекращайте…

Дуся нервничал и старался показаться очень строгим. Конечно! Эта Марфа Николаевна выставила его придурком каким-то перед незнакомым мужиком! А мужик хорош. Хоть сейчас в ролик туалетную бумагу рекламировать. Светлые волосы залакированы в тщательно уложенном беспорядке, карие глаза отработанно прищуриваются, губы растянулись во все стороны, чтобы коренные зубы видно было, а уж фигура! В столовой сейчас одни женщины – Ксения, Люся да Марфа Николаевна, понятно, что у них здесь глаза блестят! И Ксения тоже! Она вон себя как необычно ведет: притихла, беспрестанно теребит собачонку Дусю и даже глаз не поднимает, так хочет понравиться!

Ксения, завидев брата, величаво поднялась и чуть высокомерно представила:

– Евдоким, это наш частный детектив – Капелькин Андрей Георгиевич, а это мой родной брат – Филин Евдоким Петрович.

– Ох, ни фига себе фамильица! – не удержался лубочный детектив. – Да уж, не Орлов!

– Да и вы не Градов, – заметил Дуся и направился к себе.

Ясно ведь, на фоне этого Капелькина он выглядел несколько невыигрышно. И отчего это женщин только яркая внешность привлекает? Вот у Дуси нет таких коровьих глаз и ног, как у кузнечика, но зато у него есть… зато у него… Да чего там ерундой заниматься, надо дело делать!

Он даже не стал ужинать, пробрался к себе в комнату и уставился на бутылку. Что-то в голове мелькало, но ничего путного Дуся придумать не мог. Конечно, надо еще завтра понаблюдать за Анечкой, уж больно неожиданно она выскочила из подъезда. И опять же, лимон. Дуся точно знает, лимоны гастритникам противопоказаны. Мама ему как-то сообщала, что он болеет гастритом, кажется, тогда, когда весь класс на месяц отправлялся в стройотряд, а ему, Дусику, дали справку. Тогда мама заставляла сына заучивать симптомы и тщательно следила, чтобы он не ел цитрусы, не увлекался острым, горячим, жареным, в общем всем, кроме овсянки. Дуся визжал по-поросячьи при виде геркулеса, зато маменька удачно сэкономила ему на велосипед. А Аннушка, видимо, не в курсе, что лимоны с кожурой при такой болезни запрещены. И куда она так спешила?