– Я бы, может быть, и покрасила, но боюсь, он лучше от этого не станет, ваш потолок, – глядя в окошко, проговорила Ирина. – Я в детстве стенку покрасила акварельными красками, так папа сказал, чтобы я больше кисть в руки не смела брать, моя мазня оскорбляет нашу гордую фамилию.
– Какая мне разница! – взвилась Павлина Леонидовна. – У меня, между прочим, сын для того и женился, чтобы окружать меня двойной заботой!
Ирина не ожидала, что на нее станут нападать так яростно.
– А давайте я вам завтра все побелю! – вызвался Юрий и тут же получил гневный взгляд тетушки.
– И что? Это чтобы я потом не смогла смотреть в глаза твоей матери?! Это чтобы меня вся родня считали эксплуататоршей?! Это чтоб потом этот вот потолок у меня встал поперек горла, да?!! – пришла в окончательное негодование Павлина Леонидовна.
Ирина горько вздохнула, уложила теплую руку на плечо супруга и печально промолвила:
– Тогда завтра пойдешь ты, Терентий. Больше некому. Потому что уж мой папа точно решит, что Павлина Леонидовна эксплуататорша и потолок потом точно застрянет… где вы говорили?
Павлина Леонидовна яростно заработала руками, выковыривая косточки, а придумала:
– Так и пошли своего папу! Пусть он ремонтом у меня займется!
– А… а он не может! – быстро выпалила Ира. – Потому что ваш муж, Игорь Никодимыч, ему так прямо и заявил, что его хлебом не корми, дай потолки покрасить! А еще и окна и… двери, кажется…
– Игорь?! Никодимыч?! – не поверила Павлина Леонидовна. – Вот парразит!! Ну везде влезет! Ну я сейчас приду, ему устрою!!! Он у меня!.. Он у меня!.. Он сейчас как верхолаз! Он у меня окна с другой стороны квартиры красить начнет!! Я сейчас сотворю из него человека-паука!! Терентий, да что ты ко мне привязался с этой рыбой?! Заверни мне ее в пакетик!
– Всю? – поинтересовался заботливый сын.
– А чего там осталось-то?! – фыркнула еще раз мамаша, сгребла все, что было выставлено на столе, и поспешила удалиться.
Растерянные родственники только тупо пялились на пустые тарелки – кроме громогласной гостьи никто так и не успел попробовать рыбу.
– Ну? Понимаешь, отчего Тереха так рванул замуж? – муркнул в самое ухо Ирины Стожаров. – Я бы от такой мамаши не только женился, я б в Сахару! На Диксон! Я б в одиночку метро построил в пустыне Гоби!
Терентий отошел от первого шока и рванул к двери:
– Маманя-я-я-я!! Я так подозреваю, что по поводу папы Ира сильно преувеличила!! Ма-а-ам!
Конечно же, маманя его уже слышать не могла, скорее всего, она уже подлетала к дому, чтобы снарядить супруга в верхолазы.
– Ирина!! – нервно взвизгнул Терентий. – Я!.. Я бы попросил! Нет, я бы таки прямо потребовал! Чтобы ты к моим родителям относилась с пущим уважением!!
– Ого, как разошелся! – удивился Юрий.
– Терентий, – не обращая внимания на братца, постаралась спокойно ответить Ира. – Я и так к твоей матушке со всем уважением. Я с ней даже пошутила, а что, у нее с юмором беда?
– Это! Это сейчас у моего папеньки будет беда с твоим юмором! – бегал по комнатам Терентий и заламывал руки. – Нет, какой ужас! Сейчас маменька затолкает папу под потолок! И он непременно оттуда грохнется! Он никогда! Никогда не лазил на потолок, он же не муха!
– А муха, по-твоему, я? – медленно стала накаляться Ирина. – И лучше, если бы я оттуда грохнулась!
– Ты – моложе! У тебя кости быстро срастаются!! – верещал Терентий. – А вот папа!.. Все! Все! Считай, что я наполовину сирота!
– Точно, – кивнул Юрий, – потому что даже если Игорь Никодимыч не полезет, тетка Павлина его поедом съест! И у нас в семье появится случай каннибализма.
– Юрий!! Сиди уже и… ешь рыбу!! – выпалил Терентий.
– Так я б с большим удовольствием! Но тетка Павлина, опять же, забрала все, что не смогла съесть, – заметил братец.
Терентий остановился, прищурился на брата и с большим подозрением проговорил:
– Я вижу, что в этом доме не совсем уважают мою маму? Юрий, даже ты… ты!
– А еще он меня домогался! – постаралась воспользоваться случаем Ира.
– Точно! – согласился Юрий. – Домогался.
– Да при чем тут ты?! – нервно обернулся к жене Терентий. – У меня тут маму надули!
Больше такого наплевательства к своей персоне Ирина вытерпеть не могла. Она подошла к мужу, ухватила его за ворот рубашки, с силой тряхнула и произнесла в самое лицо:
– Ты! Живешь! Со мной! Ясно? И я не потерплю, чтобы ко мне относились как к прикроватной тумбе! Или ты меня начинаешь пылко и нежно любить, или я вышвырну твои чемоданы вместе с тобой! Пусть уж лучше вместо тебя живет этот твой братец!