Юрий больше не стал донимать Ирину разговорами, подождал, пока она отбудет в свою комнату, и выключил свет.
Ирина ворочалась в своей постели и, как ей хотелось думать, волновалась о супруге. На самом деле в голову все время лез Стожаров – когда он приглашал ее танцевать на первый танец, когда смотрел на нее немного прищурившись от табачного дыма, когда у него на плече висла Лёлька… Вот интересно знать, на что Лёлька рассчитывает? Что Юрий начнет за ней ухаживать, а она будет бегать к нему на свидание прямо сюда, на кухню? И при этом сама Ирина будет звонить Викеше и сочинять сказки, что Лёлечка вовсе даже не с любовником, а просто отъехала на слет самых бездарных парикмахеров года! Ерунда! Стожаров никогда не станет сидеть с Лёлькой допоздна в кухне! С ней же поговорить не о чем! Правда, он и с Ириной не сидел, так это только потому, что… что… потому что у них еще все впереди! Или нет, не поэтому. Он не сидел, потому что Ирина не какая-то там легкомысленная особа, а молодая замужняя женщина. А так они с Юрием…
Ирина так и уснула, представляя, что бы они натворили со Стожаровым, не выскочи она замуж за Терентия.
Утром Иру разбудил телефонный звонок.
– Ну наконец-то, – злорадно подумала она. – Тереша объявился. Сейчас будет просить прощения за ночной семейный прогул и целовать телефонную трубку…
Но Терентий целовать трубку не спешил. Это и вообще звонил не он, а Юрий.
– Ир, это я, – быстро представился он. – Терентий на работу не выходил, он как ушел в отпуск на месяц, так тот месяц еще не прошел. Ты сбегай к Павлине, а я по его коллегам пробегусь…
Ирина кивала в трубку, не соображая, что ее кивков Стожаров все равно никак не сможет узреть. Только после того, как тот отключился, она сообразила, что, оказывается, братец мужа подскочил ни свет ни заря и уже сносился к Терентию на работу. И это в то самое время, когда беспокойная жена разглядывала непристойные сны. А сны ей снились и в самом деле непристойные, потому что всю ночь Стожаров пытался ее поцеловать, так и навязывал свои ласки, а смотреть такое по ночам замужней женщине ужас до чего неприлично. И вообще! А вдруг с Терентием что-то случилось? Вот сейчас самое время о нем волноваться, но у Ирины как-то не получалось. Зато очень чудесно получалось злиться на Лёльку, потому что подруга обнаглела окончательно и заявилась к Ирине, едва только она вышла после утреннего душа.
– Привет! – с порога заявила она, вытягивая шею, чтобы заглянуть в комнату. – А я к тебе с предложением – давай устроим праздник! А чего нам, правда ведь?
– Вам, может быть, и ничего, – хмуро пробормотала Ирина. – А мне не до праздников сейчас. У меня Терентий пропал.
– Как это пропал? – не поняла Лёлька. – Удрал, что ли?
– Да кто его знает… я вот все думаю – может, его похитили?
– Так я и говорю – давай устроим праздник! – еще больше обрадовалась Лёлька, но суровый взгляд подруги погасил ее пыл. – Ну не хочешь праздник, тогда давай хоть за помин ду…
– Ты чего мелешь?! – накинулась на нее Ирина. – Какой тебе помин?! Вчера, значит, поминали – праздновали сегодня!
– Так мы вчера поминали Терентия? – наивно уточнила подруга. – А я думала, мы так просто, чтобы с Юрием познакомиться… А где он, кстати?
Ирина развела руками:
– Терентия нет, значит, и Юрия не будет!
– Я тебе найду мужа! – быстро мотнула головой Лёлька.
Ирина еще не успела как следует подивиться Лёлькиной глупости, а в дверь уже звонили.
– Ну вот, а мы только обрадовались, что он потерялся, – перекривилась Лёлька.
Пришел Юрий, скупо поздоровался с Лёлькой и бросил Ирине:
– Собирайся, поедем к Павлине.
– И я с вами, – тут же встрепенулась Лёлька.
– А ты зачем? – прищурилась Ирина. – Мы к… к больной родственнице идем, а ты зачем?
– А я… я умею больным уколы делать! – нашлась Лёлька. – И потом, это некрасиво! Я к тебе в гости пришла, а ты меня выгоняешь!
Ирина быстро закручинилась, поникла плечами и горестно проговорила:
– А мне и вовсе не до гостей сейчас. Ты что, не видишь? У меня несчастье! Не успела я выйти как следует замуж, как жених куда-то подевался. Ступай, Лёля, домой, я уж одна со своей печалью…
Лёля ну никак не хотела Ирину оставлять одну с ее печалью. Да и бог бы с ней, с печалью, но вот с Юрием подругу оставлять не хотелось просто до ужаса.
– Ну хорошо, Лёля, пойдемте, – взял под руку Лёльку единственный мужчина и вывел из прихожей в подъезд.