Сеанс мужского стриптиза

Я ступила за дубовые ворота, украшенные затейливой резьбой, и остановилась на краешке просторного ковра.

– Это гостиная, – поравнявшись со мной, сказал Анатоль.

– Да неужели? А я подумала, это репетиционный зал Ансамбля песни и пляски имени Российской армии! – язвительно пробормотала я, оглядывая помещение.

Армия свободно могла проводить в нем не только занятия своего хореографического подразделения, но и маневры всех родов сухопутных войск, включая артиллерию. Авиации тоже нашлось бы место: в зале свободно разместилась бы пара-тройка грузовых самолетов «Руслан».

– Точняк, места полно, – согласился со мной простодушный Анатоль.

Я покосилась на него с подозрением: издевается, что ли? «Полно места»! Не просто полно, а прямо-таки через край! Слишком много для двух слабых женщин, вооруженных для борьбы с пылью и грязью только древней шваброй и помятым ведром! Я насчитала в противоположной входу стене восемь высоченных стрельчатых окон! Причем все они были затейливо декорированы многослойными мануфактурными изделиями сложной конструкции. Если хозяева пожелают, чтобы занавески были избавлены от пыли, а оконные стекла чисто вымыты, я сразу возьму самоотвод и уволюсь из уборщиц без выходного пособия!

Ручка швабры звонко стукнулась о паркет, как посох Деда Мороза: это мамуля подошла и втиснулась между Анатолем и мной. Стоя на краю ковра, мы напоминали победителей спортивного соревнования, приготовившихся к получению медалей. Я бы не удивилась, если из колонок домашнего кинотеатра полились бы звуки государственного гимна и хорошо поставленный голос с чувством огласил бы имена чемпионов…

– Черт! Дюша, это что – все нам?! – с чувством произнесла мамуля.

Она с нескрываемым отвращением глядела на слоеные портьеры.

– Надеюсь, не все! – ответила я и снова посмотрела на Анатоля. – Хотелось бы узнать, каков фронт уборочных работ?

– Чего? – сморщил лоб представитель работодателя.

– Чего мыть, а чего нет? – я упростила вопрос, сделав поправку на коэффициент интеллекта среднестатистического бодибилдера.

– Мыть надо пол, – ответил Анатоль.

По тону чувствовалось, что он глубоко убежден в сказанном.

– И под ковром тоже? – уточнила мамуля.

В голосе ее угадывалась горячая надежда на отрицательный ответ.

– Под ковром? – Анатоль задумался, поскреб щетину на макушке и не поленился нагнуться, чтобы отвернуть краешек пресловутого ковра.

У меня сложилось впечатление, что прежде он даже не задумывался о том, что именно скрывает под собой этот ковер, и факт нахождения под ним пола стал для него настоящим открытием.

– Зачем мыть пол под ковром? Все равно ковер его закроет! – поспешила вмешаться я. – Лучше скажите, что делать с самим ковром?

– Пылесосить, конечно, что же еще! – поторопилась ответить мамуля. – Не выбивать же его!

Было видно, что она сама испугалась обозначенной альтернативы.

– Пылесосить! – кивнул Анатоль, откровенно обрадовавшись, что мы благополучно промахнули смутный момент с подковерным полом. – Я сейчас приведу пылесос!

Он круто развернулся и исчез в коридоре.

– Что он сделает с пылесосом? Приведет его, я не ослышалась? – недоверчиво спросила мамуля. – Это как?

– Может, он приведет его в боевую готовность? – предположила я, зажмурившись.

Боевой пылесос привиделся мне громоздким гибридом субмарины и танка с длинным дулом.

– Возможно, – неуверенно согласилась она.

Мы немного поскучали в ожидании прибытия бронированной пылесосущей техники.

– Вот! – гордо сказал вернувшийся Анатоль, пропуская вперед ярко-желтую пластмассовую черепаху размером с небольшую юрту.

Он действительно не принес, а привел пылесос – тянул его за ременный повод, как лошадь.

– Он моющий! – торжественно сообщил охранник.

– Ясное дело, – сказала мамуля, с опасливым уважением оглядывая чудо техники. – Роскошный экземпляр!

– Представитель вида хоботных, класса моющих, отряда пылесосущих, – пробормотала я.

– Если еще что будет нужно, зовите, – сказал Анатоль, отступая за двери.

Резные дубовые створки бесшумно сошлись. Оставшись вдвоем в просторном зале, мы с мамулей переглянулись.

– Давай действуй! – сказала родительница, носком туфли легонько подтолкнув ко мне желтушную черепаху.

Она с готовностью подползла к моим ногам.