Сеанс мужского стриптиза

– Это мои дети! Вы с ними знакомы? – удивилась писательница.

– Виделись!

Палатка снова озарилась светом, брезентовая дверь открылась. Варвара Петровна поняла, что прошла проверку.

– Пароль – «Инна и Казимир»! – усмехнувшись, пробормотала она.

И, согнувшись, полезла в гостеприимно распахнутую палатку.

Глава 6

– И каково это – заживо упаковаться в пластиковый мешок? – шепотом поинтересовался у меня бессердечный Зяма, намекая на полиэтиленовый плащ-мешок, который я затолкала в помойное ведро, едва ворвавшись в квартиру.

– Попробуй – узнаешь, – беззлобно ответила я в паузе между шумными всхлипами.

Я не плакала, а жадно хлебала какое-то горячее варево, спроворенное папулей, – то ли уху по-чукотски, то ли шурпу по-узбекски, я не вникла. Да и не интересовало меня в данный момент название блюда. Миска была полной, суп вкусным, а что еще нужно голодному человеку для полного счастья?

– Водки налить? – словно подслушав мои мысли, спросил Зяма. – Самое то, чтобы согреться и сбросить усталость!

– Сбросить усталость? – недоверчиво повторила я, зябко поведя плечами, на которых лежал шерстяной плед. – Не, столько я не выпью! Хотя… Наливай!

Братишка сгонял в гостиную, позвенел стеклом в баре и принес две стопки, полные до краев.

– Что-то я тоже притомился, – объяснил он, поймав мой насмешливый взгляд. – Целый день то допросы, то расспросы!

– Бойцы, не напивайтесь! – пробегая мимо, предупредил папуля.

Он метался между кухней, где сидели мы с Зямой, и комнатами: готовил спасательную экспедицию за мамулей.

Я отставила рюмку и снова заработала ложкой. Раз папуля называет нас с Зямой бойцами, значит, он принял командование на себя, а командир наш полковник справедливый, но стро-огий!

– Еще харчо? – коротко глянув в мою опустевшую миску, мимоходом спросил он.

Я удовлетворенно кивнула своим мыслям: вот и узнала, чем я питалась, оказывается, это был суп-харчо! Папуля принял мой кивок за знак согласия на добавку и потянулся черпаком к кастрюле.

– Нет, спасибо, не надо харчо! – поспешила сказать я.

– Не беспокойся, пап, Индюха на марше сухим пайком догонится! – съязвил Зяма.

Упоминание о сухом пайке заставило меня вспомнить о мамуле, которую я оставила куковать в «Москвиче» с очень сухим и в высшей степени скудным пайком – одной сухой баранкой в кармане. Я тут же вообразила, как она грызет эту сушку, держа ее двумя руками – точь-в-точь как маленький мышонок с глазками-бусинками, и бусинки, то есть глаза, у нее мокрые, заплаканные, а вокруг – непроглядный мрак, ночь, непролазная лесная глухомань… Я и сама едва не прослезилась.

– Может, нам носилки взять? – подумала я вслух. – Или мы ее на руках дотащим, как ты думаешь?

Я обращалась к Зяме. Он поскреб руну, образованную на его щеке художественно пробритой щетиной, и сказал:

– Я думаю, надо будет на руках тащить. Ясно же, что пешком пойдем, машину придется на шоссе оставить – у нашего «Форда» посадка низкая, он по заросшей лесной колее нипочем не пройдет.

– Да там никакая машина не пройдет, – с сожалением сказала я. – Легковая, во всяком случае. Вот тяжелый грузовик, думаю, пробился бы.

– Ничего, танк пройдет! – со знанием дела пообещал папуля.

Он отложил черпак и взялся за телефон.

– Та-анк? – протянул Зяма.

Мы с братом переглянулись.

– А ты вообще кому звонишь? – запоздало поинтересовалась я.

– Старым друзьям, – уклончиво ответил папуля.

Я кивнула и ухмыльнулась. Старых друзей у папули немного, но они сплошь золотые мужики, свято чтящие законы боевого братства. Если надо, всегда придут на помощь – и словом, и делом, и танком!

– Никогда еще не катался на танке! – как мальчишка, обрадовался Зяма. – Папуль, а ты устроишь, чтобы мне дали порулить?

Папа строго посмотрел на него и вышел в коридор, плечом прижимая трубку к уху. Его разговора со старыми друзьями мы не услышали, узнали только результаты беседы. К сожалению, нынче вечером свободных танков не было. Завтра – пожалуйста, а сегодня – увы! Нынче пункт проката танков ничем не мог нам помочь.

– До завтра ждать нельзя, – сказал папуля.

– Никак нельзя! – поддакнула я, усилием воли отогнав видение мамули, похожей на жалобную мышку.

– Плохо, что у мамули нет при себе ни еды, ни воды, – вздохнул Зяма. – Иначе вполне можно было бы дождаться свободного танка. «Москвич» тот, как я понимаю, неплохое укрытие, столько лет в лесу простоял и до завтра никуда не денется…