Сеанс мужского стриптиза

Старушка сначала разволновалась, а потом неожиданно успокоилась.

– Наташке за всю ее человеческую подлость бог ни мужа, ни детей не дал. Живет одна, как перст. Правда, не бедствует. Она медсестрой в ветеранском госпитале работает и деньги там берет, с кого только можно, – чувствительная Тамара Петровна снова загрустила. – И ведь какая гадюка? Сама медработник, человек гуманной профессии, а к больной тетке годами носу не показывала! Нинка – чужой человек, а каждую субботу к Анюте приезжала и по хозяйству возилась, как положено: и бельишко перестирает-погладит, и борща наварит, и в магазин или там в аптеку сбегает… А стоило Анюте помереть, как эта дрянь, Наташка, первая прибежала и в шкафах копаться начала. И ничего ей не скажешь, единственная наследница, квартира со всеми вещами ей досталась.

За разговором мы с бабушкой вплотную подошли к подъезду, но подняться на крыльцо не успели. С лавочки под сенью виноградной беседки мою спутницу окликнула другая пожилая леди. Тамара Петровна обрадовалась приятной встрече и решила сделать остановку в пути, поболтать с подружкой. Я проводила ее к лавочке, усадила бок о бок с приятельницей и предложила:

– Хотите, я вашу авоську на четвертый этаж занесу и на лестничной площадке оставлю? Все равно ведь мимо проходить буду, мне же на пятый этаж нужно. В какой квартире Анна Ивановна жила?

– В пятнадцатой, – машинально ответила бабушка. – А моя квартира одиннадцатая, ты картошку там под дверью положи, на коврике.

– А не сопрут? – заволновалась пожилая подруга Тамары Петровны.

– А кто может?

Забыв обо мне, старушки принялись перебирать кандидатуры на роль возможных похитителей картошки. Я оставила их обсуждать моральный облик соседей и прошла в подъезд. Поднялась на четвертый этаж, пристроила под облезлой дверью одиннадцатой квартиры авоську с картошкой и пошла было дальше, но потом вернулась. Побоялась, что бабулину картошку и в самом деле сопрут. Мало ли?

У меня в сумке был черный фломастер и пачка небольших квадратных бумажек для заметок. С обратной стороны они имеют липкий слой и легко приклеиваются на любую ровную поверхность. Я решила принять меры против возможных похитителей картошки и аккуратными печатными буквами написала на одной бумажке: «Обработано токсичными спецпрепаратами», на второй – «В пищу не пригодно», а на третьей – «Только для технических целей». Эти листочки с устрашающими надписями я на манер ярлыков прилепила к кожаным ручкам авоськи и осталась вполне довольна своей оригинальной противоугонной системой. Теперь потенциальные похитители корнеплодов десять раз подумают, прежде чем решат умыкнуть сетку с непригодной в пищу картошкой. Прикинут, а нужен ли им овощ, обработанный токсичными спецпрепаратами? И скорее всего уйдут ни с чем. Не считая неразрешимого вопроса о загадочных технических целях использования картофеля.

Усмехаясь, я поднялась на пятый этаж. Дверь пятнадцатой квартиры была удивительно похожа на ту, под которой я только что пристроила спецобработанный технический картофель: такой же облезлый красный кожзаменитель в сизых точках гвоздиков, такой же подслеповатый «глазок», такой же старомодный звонок с верткой кнопкой-пуговкой.

Я придавила черную бусину, и за дверью закурлыкали гуси-лебеди. Звук был такой милый, пасторальный, что я почти растрогалась, но тут дверь открылась, и на пороге появилась Баба-Яга. Это сказочное имя подходило могучей бабище с копной мелко вьющихся рыжих волос, как никакое другое. Впрочем, я подозревала, что по паспорту ее зовут Натальей, и очень может быть, что Ивановой.

Физиономия у предполагаемой Натальи – Бабы-Яги Ивановой была большая, круглая и плоская, как грузинский хлеб-лаваш, а глазки – черные и блестящие, как маслины. Из середины лаваша торчала гастрономически чуждая ему картофелина, а под ней помещалась оранжевая кремовая розочка, которая гораздо уместнее была бы на торте. Маслянисто поблескивающие розовые лепестки зашевелились, и раздался высокий визгливый голос:

– Вам кого?

– Э-э-э-э… – протянула я.

– Таких тут нет!

– И не надо! – быстро сказала я, сообразив, что сейчас передо мной захлопнут дверь. – Я к вам!

– Ко мне? – удивилась Баба-Яга.

– Я по поводу контракта! – с нажимом сказала я.

– Какого контракта?

А я еще и сама не придумала – какого! Имей я соответствующие полномочия от вооруженных сил страны, я предложила бы этой даме подписать армейский контракт. В полной боевой выкладке – в ступе и с помелом – она могла бы в одиночку разогнать целое звено натовских вертолетов «Апач»!