Охота на короля

– Знаю, не беспокойся, я тебе помогу. Как ни странно, но у тебя куда больше шансов влезть на лиотонский трон, чем у меня с моей безупречной родословной, – нехотя признался Самвил. – Кергарн тебя для этого и создал, он был прекрасно осведомлен о положении дел при дворе. Мне предстояло бы свергнуть братца да еще долго воевать с принцем и этим провинциальным чудаком, тоже, видишь ли, имеющим права… Тебе же всего-то нужно охмурить королька и произвести на свет маленького, писклявого уродца-инфанта. С подаренными тебе, девонька, способностями не стоит волноваться, справишься быстро и легко. Только не обольщайся, большая часть Кергарна вот тут, – герцог постучал пальцем по своему левому виску, – а значит, и страной править мне!

– Да сколько угодно, – ухмыльнулась баронесса, довольно искусно делая вид, что фактическая власть и влияние ее не интересуют. – Только ты мне вот что скажи, если тебя удел формального монарха не прельщает, что же ты тогда на балу…

– Ты действительно полагаешь, я помню, что было «тогда» на балу, или это шутка такая? – спросил Самвил, пристально глядя в глаза собеседнице. – «Тогда» я еще не был тем, кто я сейчас, а я теперешний хоть и обладаю завидным терпением, но всему есть предел. Удались, ты меня утомила, – грациозным и немного пренебрежительным жестом руки герцог указал баронессе на дверь. – Завтра с утра приходи во дворец, я все устрою.

– Да меня дальше ворот не пустят, – развела руками Октана.

– Я же сказал, я все устрою, – произнес герцог и повторно указал непонятливой барышне на дверь.

«Во, невезуха! Целый час, черти полосатые, протрындели, а путного так ничего и не сказали, – ворчал Палион, с трудом шевеля одеревеневшими конечностями и мечтая последний метр до земли проползти, а не пролететь. – Нет, конечно, то, что они наболтали, ценные сведения. Вебалс плясал бы от счастья, услышав их. Да вот только где мне его-то сперва самого найти?»

У разведчика оставался последний шанс, узнать место тайного узилища. Все-таки с грехом пополам добравшись до низа проклятого водостока и не лишившись при этом кожи ни на ладонях, ни на коленях, Палион поковылял к калитке, единственному и никем не охраняемому выходу со двора. Он хотел проследить за баронессой, но и в этом начинании его постигла неудача. Дверь книжной лавки не открылась ни через четверть часа, ни через час. Был ли у торговца пыльным хламом другой выход, или таинственная девушка могла становиться невидимой, Лачек не знал, но зато он был точно уверен, что мерзнуть и дальше на площади не имело смысла. Как ни горько было разведчику возвращаться в гостиницу ни с чем, но делать было нечего. Оставалась лишь надежда, что попавшее в плен божество сможет освободиться и без его участия. В конце концов среди его тюремщиков и палачей не было равных ему персон: только дряхлеющий сыщик, какой-то вампир, имя которого он уже где-то слышал, и совсем юная девушка, пусть одаренная таинственными способностями и с малой частью Кергарна в голове, но все же не цельный Озет.

Глава 11

Валюта ценнее золота

Видят ли боги сны? Утверждать никто не возьмется, но, наверное, «да», а иначе как бы они смогли создавать прекрасные миры? Ведь даже здесь, на невзрачной Шатуре, где шесть из двенадцати месяцев идут дожди, а три – снег, можно найти райские уголки, милые сердцу настолько, что в них хотелось прожить всю жизнь, а затем умереть.

Видят ли боги сны? Наверное, «да», ведь они создавали людей по своему образу и подобию, наделяли частями того, чем обладают сами. А если «нет», то откуда же они узнали, что такое сон?

Снятся ли богам кошмары? Определенно «да», ведь то, что видел Вебалс из рода Озетов, по-другому никак не назвать. Не найти иного определения видению, что было столь ужасно и нелепо.

Сначала была рожа: толстая, гнусная рожа хохочущего и брызжущего слюной вампира. Кор, которого Вебалс почему-то не сразу узнал во сне, говорил ему какие-то гадости и обещал страшные муки, затем толстяк куда-то исчез, его место перед глазами заняла черная пелена, колеблющаяся, дрожащая и постоянно пытавшаяся сложиться в неестественно угловатые контуры. Мир наполнился звуками, но не четкими, отдаленными и многократно повторяющимися из-за барабанящего по ушам эха.

Картина номер два, в ней присутствовали не только изображение и неестественно гулкие звуки, но и запахи, притом довольно неприятные. Вокруг горлопанили какие-то люди, от которых несносно разило потом и чесноком. Они тыкали в Вебалса остриями мечей, плевали ему в лицо, а когда их предводитель, мерзкий предатель Кено куда-то исчез, низкий сброд тут же набросился на его беспомощно раскачивающееся на цепях тело и пытался выковырять золотые нити из дорогого костюма. Чужого добра Озету было не жаль, ведь одежда досталась ему самому в качестве трофея, а вот то, что его постоянно дергали, раскачивали и щипали сальными лапищами, неимоверно раздражало.