Брак со стихийным бедствием

На глаз я не могла определить, из какого металла сделана безделушка. Сережка вполне могла оказаться золотой, так что выбрасывать ее было глупо. Догонять спасающуюся бегством девицу, крича ей в спину: «Девушка, постойте!» – не имело смысла. Ясно ведь, что она не остановится, наоборот, припустит так, что только подметки засверкают.

Я спрятала металлическую штучку в карман и пошла домой.

Моего недолгого отсутствия никто не заметил. Масяня, сосредоточенно пыхтя, расставлял по периметру кухни разноцветные произведения китайской игрушечной промышленности. Колян с Серегой все еще общались в детской, интерьер которой существенно пострадал в пользу кухни.

Я цапнула с полки первую попавшуюся книжку, бухнулась в кресло и притворилась, будто увлечена чтением. Очень вовремя: в дальней комнате тревожно запел мобильник, и через пару секунд мимо меня вихрем пронесся Лазарчук со злой-презлой физиономией. Я догадалась, что товарищи сообщили капитану об исчезновении девицы. Теперь-то уж точно эта ловкая особа станет в деле о гибели гражданина Набалдашкина подозреваемой номер один.

Такой расклад меня вполне устраивал. Во-первых, я не слишком симпатизировала нахалке, которая осмелилась страстно обнимать моего мужа и при этом называть его милым. Во-вторых, мне хотелось, чтобы Лазачук и его команда отстали от нас, и мы наконец могли бы поехать на заслуженный отдых.

– А вот и я! – стукнув дверью, крикнула с порога Ирка.

– Тетя Ира! – обрадовался Масяня.

Он без промедления прискакал из кухни и первым делом требовательно спросил гостью:

– Что ты мне принесла?

В руках у подружки ничего не было, но она не растерялась и торжественно возвестила:

– Я принесла тебе радостную весть! Мы едем на море!

– На море, на море! Ура! – восторженно завопил ребенок. – Мамочка, где плавки?

– В сумке, – ответила я, приветствуя Ирку улыбкой.

– Мамочка, где сумка? – продолжал волноваться малыш.

– В комнате, под столом. Там и плавки, и формочки для песка, и все остальное, необходимое для качественного семейного отдыха.

– И папа ваш тоже в сумке? – удивилась Ирка.

У подруги явно не было сомнений в том, что для качественного семейного отдыха Колян нужен нам не меньше, чем плавки и формочки для песка. В принципе, я была с ней согласна.

– Папа наш не в сумке, он в шоке, – понизив голос, ответила я.

– Ах да, он же нашел этого… – Ирка воздела палец, указывая то ли на перекрытие, отделяющее нашу квартиру от соседской, то ли непосредственно на небеса, куда могла отлететь (а могла и не отлететь) душа Набалдашкина. – Ну, ничего! Мы быстро залечим его моральную травму! Ко-оля! Карета подана! Вперед, море ждет!

Пыхтя и сопя, как игрушечный паровозик, из комнаты выдвинулся Масяня, по собственной инициативе впрягшийся в большую сумку. Следом на полном автопилоте неторопливо шествовал Колян, глубоко погруженный в какие-то безрадостные думы. Я забрала у своего маленького помощника багаж, передала сумку Ирке, выпустила за дверь Масяню и подтолкнула к выходу медитирующего мужа.

Иркин супруг Моржик, ожидавший выхода пассажиров у своего роскошного «Пежо», помог нам погрузиться в машину, и уже через несколько минут мы катили к морю.

Ехали весело, с песнями и почти что плясками:

• Тра-та-та, тра-та-та,
• Мы везем с собой кота!
• Чижика, собаку,
• Петьку-забияку,
• Обезьянку, попугая
• И мальчишку Николая!
• Вот компания какая! —

горланил Масяня, от полноты чувств высоко подпрыгивая на заднем сиденье «Пежо» между мамочкой и тетей Ирой.

Компания поблагодарила юного певца бурными аплодисментами и пакетом чипсов. Хрустя картошкой, ребенок прослушал детскую сказку про ежика с многофункциональной палкой: то она у него выручалкой была, то поднималкой, то вытягалкой…

– Замечательно изобретательный ежик, мне бы такого, – завистливо сказала Ирка, покосившись на книжную обложку. Ее украшало изображение колючего зверька, воздевшего палку, как прыгун с шестом. – Я бы его к нам в фирму на работу взяла – менеджером в торговый зал!

У Ирки и Моржика свое небольшое, но процветающее дело – торговая компания, предлагающая семенной и посадочный материал, «Наше Семя» называется.

– У меня новые девчонки такие дуры, аж противно! – пожаловалась Ирка. – Уже октябрь на дворе, а они никак не могут продать елки! Говорят, как Новый год прошел, так на хвойные никакого спроса нет!