Дама виртуального возраста

– В нашем доме к женщинам относятся с глубоким почтением! И не оскорбляют их каким-то винищем. Только водка!

Противиться будущему папе Георгий не осмелился. Хотя было очевидно – водка для его желудочно-кишечной среды не рекомендована еще больше. Глазки у гостя заблестели, как-то сами собой взъерошились волосенки, а рука смело потянулась к баклажанам. Но заметив тяжелый взгляд Димки, Георгий храбро отложил вилку в сторону, подергал кадыком и торжественно начал:

– Я ощущаю некоторые недомолвки с обеих сторон и первый поспешу раскрыть карты. Я… испытываю к вашей дочери… некоторые чувства.

– Очень хотелось бы узнать – какие именно? – склонил голову набок Димка.

– Я… очень интересуюсь вашей дочерью. И, поверьте, это не праздный интерес!

– Ну-ка, ну-ка… расскажите подробнее… – задохнулась от нетерпения Катя.

Но в тот самый момент, когда у Георгия прихлынула вторая волна смелости, в дверь позвонили.

– Погодите! Без меня не рассказывайте! – крикнула Катя, убегая в прихожую. – Это, наверное, Сонечка.

Но уже через минуту она входила в гостиную с новой гостьей.

– Познакомьтесь, – лучезарно улыбалась она, – это Валентина! Моя… старая подружка. Мы с ней вместе на макраме ходили! А сегодня случайно встретились, ну и я… не могла ее не пригласить. Валенька, вот это мой муж Дима, это дочка Ася, а это ее… молодой человек.

Димка встал из-за стола, легко кивнул и предложил даме место. Аська, похоже, не замечала никого, а вот Георгий начал неотвратимо покрываться багровыми пятнами.

– Садись, Валенька, – ворковала Катя. – Вот у нас, видишь, Ася привела своего друга. Знакомимся.

– А чего это он у нее такой старый? – не слишком церемонилась Валенька.

Димка фыркнул, потом крякнул, а потом прихлебнул водки из стопки, дабы успокоиться. Ася сердито запыхтела и теперь уже смотрела на гостью гневным взглядом.

– Валя, ты пока накладывай себе всего и помолчи, а то, понимаешь, человек нам рассказывает про свои некоторые чувства, – быстренько ввела гостью в суть дела Катя и подперла щечку кулачком. – Ну так продолжайте, Георгий. Что у вас за интерес?

– Я думаю, он зубами интересуется, – снова влезла Валентина. – Прикус правильный, неправильный…

– Моляры, премоляры, клыки, резцы… – со знанием дела пробормотал Димка.

– Дима, подожди! – одернула мужа Катя. – Так что там с интересом?

Георгий вытянулся в струну – он все еще надеялся, что пронесет.

– Я… интересуюсь вовсе не зубами Аси. Она мне интересна… как женщина! Да!

– Еще бы не интересна! – фыркнул Димка, но Валя его перебила:

– Нет, Дима, все же давайте послушаем, может быть, человек на полставки еще и гинекологом устроился, отсюда и интерес.

– Все! – с грохотом поднялся Георгий. – Ася! Меня здесь… предают позору!

– И в самом деле! – бросилась защищать любимого Аська. – Уважаемая Валентина! Какое вы имеете право так себя вести? Вас если позвали, будьте любезны…

Димка резко хлопнул ладошкой о стол, и Аська примолкла. Зато гостья молчать не собиралась.

– Девочка, я имею. Я его жена… вот этого индюка, – с легкой усмешкой кивнула на Георгия Валентина.

– Вы? – вытаращила глаза Аська. – Но… Георгий мне сказал, что он… уже давно с вами в разводе!

– Он кокетничает, – махнула рукой Катя. – Ты что, видела его паспорт?

– Н-нет… но завтра посмотрю, – пожала плечами Аська. – Георгий, это правда?

На лощеного кавалера было жалко смотреть, однако ж… многолетний опыт снова пришел на помощь.

– Асенька… разве какое-то размытое пятно, именуемое штампом в паспорте, может повлиять на наши отношения? Ну подумай, нежная моя, удивительная моя, разве ты можешь сравниться с этой… отравленной ревностью бабой?!

И он так гневно сверкнул глазами на свою жену, что даже Димка удивленно вздернул брови. А уж Аська и вовсе прильнула к плечу любимого и пролепетала:

– Я знаю, что для тебя на свете есть только я.

Валентина с умилением добавила:

– Правильно, деточка. Только ты… а еще Наташка со второго этажа, потому что у нее грудь шестого размера, и Надюшка – медсестричка в нашей клинике, у той и вовсе – полный комплект. У нее еще и ноги! Правда, ничего не скажу, грудь Наташкиной уступает.

– Господи, Асенька, а ты-то чем взяла? – расстроенно заморгала Катя.

– Неповторимостью! – пустил петуха коварный ловелас. А потом взял руку Аськи в свою и по-телячьи томно проговорил: – Единственная моя… да, у меня до тебя были какие-то встречи, легкие свидания, я… я все время искал тебя. Искал и не находил. Я метался в сердечном одиночестве, моя душа тонула в меланхолии, и сам я медленно погибал… и только ты, подобно ангелу, возродила меня! Теперь я только твой! Прикажи мне умереть, и я скончаюсь возле твоих ног в этот же миг! Скажи, чтобы я кинулся со скалы, и я брошусь с улыбкой на устах! Прикажи мне шагнуть в огонь, и я войду в пекло с твоим именем!..