Остатки былой роскоши

– Остальное, – сказал, – я привезу, куда скажешь.

И снова дверь захлопнулась. Звонить бесполезно, Зина поняла. Это катастрофа. Ее впервые мучил стыд. Непереносимый, выжигающий нутро стыд, про который иногда говорят, что он не дым, глаза не выест. Он выедал и глаза, и сердце, и легкие, потому что становилось все тяжелее дышать.

Зина пошарила в сумочке, отыскала ключи от машины. Вот теперь она знала, что делать. Оставив чемоданы на лестничной клетке, прямиком направилась в гараж. Ехала по городу, где на стенах домов висели такие же плакаты, на которых были она и Ежов. Рощин постарался, расклеил плакаты по всему городу. Зина разрыдалась, слезы, злые слезы текли ручьями по не столь давно пухлым щекам, так привлекавшим мужчин.

Ежов метнулся к стене, принялся срывать мерзость.

– Смотрите, Ежов! Вот это номер! – Кто-то остановился, узнав его.

Валентин Захарович оглянулся, увидел расплывшиеся в улыбках, злорадствующие и осуждающие лица. Пожилая женщина плюнула в него, но плевок не долетел. И вдруг – о боже! – увидел напротив, через проезжую дорогу, такой же плакат. Ежов бессознательно побежал к нему, лавируя между автомобилями, и внезапно словно оказался под водой – ему не хватало воздуха. Сделав еще шаг, развязывая на ходу галстук, остановился... В этот момент краем глаза он заметил тормозивший легковой автомобиль, летевший прямо на него. Он хотел увильнуть, реакция у Валентина Захаровича отличная, да не послушались ноги, потерявшие упругость и силу. А тут еще и боль в голове раскалывала череп. В следующую секунду он отлетел от удара в сторону и упал к ногам людей, которых называл электоратом. Некто сердобольный закричал, что надо вызвать «Скорую», но кричал так далеко, что Ежов плохо слышал, а потом вовсе перестал слышать и чувствовать.

– Значит, здесь она прячет Кима, – высказал предположение Рощин, когда подъезжали к станции юннатов, преследуя Зиночку. – Что ж, это в ее духе. Наверняка хитрая Зина обманула ребенка, его не держат здесь в подвале, он свободно гуляет.

Станция юннатов обширна по площади, на ней легко затеряться. Здесь размещены огромные теплицы, грядки, плодовый сад, одноэтажные домики, оборудованные под базу отдыха, а расположена она на окраине города. Станция рентабельная, потому что зимой здесь выращивают помидоры и огурцы на продажу, к весне готовят рассаду для многочисленных дачников, продают саженцы плодовых деревьев. В общем, работники станции при деле, за труды получают гроши, но все же получают.

– Ты прав, – сказал Степа, – станцию обслуживает много людей, сделать из мальчика узника невозможно. Да и кто на это пойдет? Она наверняка прибегла к обману. Хорошо бы нам попасть туда раньше Туркиной. Эх, черт, заметила нас.

– Постараюсь ее опередить, – нажал на газ Толик.

Да, Зина заметила их, и начались самые настоящие гонки. До станции юннатов остался всего лишь километр с небольшим. И этот километр стал сродни последним километрам гонки Париж – Дакар. Машины соприкасались друг с другом, вырывались по очереди вперед. Толик ругался, пытался спихнуть Туркину в кювет, но она отлично вела свой импортный автомобиль к цели. Иволгин поразился ее упрямству:

– На что она рассчитывает? Она спятила.

– Спятишь тут, – проговорил Степа и покосился на Рощина, но того, казалось, занимала лишь гонка.

Вдруг непредвиденное обстоятельство: со станции выехал грузовик. Зина и не думала сдаваться, так как ехала по своей стороне, а Толик, получалось, навстречу грузовику. Пришлось тормозить и пристраиваться в хвост иномарке Зиночки. Туркина выиграла время и, нажав на газ, вырвалась далеко вперед, очутилась на станции раньше их. Вскоре и Толик остановил машину на площадке перед теплицами, возле пустого автомобиля Туркиной. А пока соображали, в какой теплице та укрылась, Зиночка выдала себя.

– Рощин, – закричала она, – ребенок у меня. Ты не смел! Не смел! И не вздумай приблизиться, у меня пистолет, учти. Стойте там, где стоите.

– У тетеньки истерика, – определила Яна.

– Ким, я звоню Куликовскому, вызываю ребят, – предупредил Степа.

– А самим взять ее нельзя? – нахмурился Рощин. – Я не хочу, чтобы знали обо мне правду... Куликовский тем более.

– Не переживай, ты останешься в машине. – Степа позвонил Куликовскому, но схитрил, не сказал, кого конкретно предстоит обезвредить. – Ненормальная держит в заложниках ребенка Рощина, она вооружена. Срочно гоните ребят на станцию юннатов, срочно! У нее поехала крыша, она убьет мальчишку и нас перестреляет.