Новый стандарт

«Ну что ж, по крайней мере согреюсь, заодно и посмотрю, как жить надо, а то мотаюсь по свету: сплю где придется; ем что попало…» – утешал себя Дарк, крепко зажав зубами рукоять кинжала и начиная спуск. Тонкие, гладкие поручни обжигали ладони холодом, дважды ноги соскальзывали, и Дарк повисал на руках, больно ударяясь при этом грудью и лбом о стальные прутья. – «Да как же они спускаются? В жизни не поверю, что, как я, мучаются!» – негодовал моррон, пытаясь разгадать сложную загадку.

Внезапно вспыхнул свет, Дарк инстинктивно разжал правую руку, чтобы выхватить изо рта кинжал, но не смог удержаться на левой. Полет был недолгим, а приземление, как ни странно, мягким. Тело моррона упало с высоты двух-трех метров и погрузилось в объятия мягкой перины.

Кто любит удобства, тот ленив и изобретателен. Вампиры лишь поднимались по лестнице, а спускались весьма удобным, быстрым и безопасным способом: прыгали на перину, такую мягкую и глубокую, что тонули в ней с головой. Выбравшись на поверхность, Дарк еще долго нырял среди дряблых волн из искусственных перьев, пытаясь отыскать выроненный при падении кинжал. Шестое погружение увенчалось успехом, оружие было найдено.

Шахту колодца освещали четыре ряда тускло горевших лампочек, стальной люк был снова закрыт. Вначале Дарк не понял, что произошло, но потом на него снизошло прозрение.

Вампиры хорошо видят во тьме, но не в кромешной. Глаз человека менее чувствителен к восприятию света, чем зрачок любого существа, ведущего ночной образ жизни. Кошка хорошо видит ночью, потому что способна уловить больше частиц призрачного для нас лунного света. Зрачкам вампиров в колодце нечего было улавливать, нуль, умноженный на любое число, остается нулем. Когда моррон преодолел половину спуска, сработали тепловые датчики, они отдали команду компьютеру закрыть люк и активизировать осветительную систему. Качаясь на пуховых волнах, Дарк с трудом различал контуры окружающих его предметов, но вампирам такой яркости было вполне достаточно, чтобы чувствовать себя комфортно.

В голову моррона закралась пугающая мысль. Он вдруг отчетливо представил, как безнадежно отстал Легион в техническом плане от своего врага. «Конечно, техника решает далеко не все, но предопределяет многое: против танка на коне не попрешь, да и саблей махать в наше время как-то глупо. Сколько же денег они на эти прибамбасы тратят?! Только одна автоматизированная система спуска тысяч на сто-сто пятьдесят потянет!» – Дарк ужасался, но не пытался прикинуть хотя бы ориентировочную сумму затрат на обустройство убежища, он боялся впасть в отчаяние.

Вскоре зрачки расширились настолько, что на темном фоне стены колодца прорисовались расплывчатые контуры двери. Дарк заработал конечностями, подполз к краю перины и скатился на пол. Переступая с пятки на носок, диверсант подошел вплотную к двери и прислушался – абсолютная тишина. Моррон осторожно взялся за круглую резную ручку и медленно повернул ее против часовой стрелки. Его не ударило током, а в ушах не раздался пронзительный вой сирены. Вампиры были уверены в надежности маскировки входа и прочности магнитного замка, поэтому не стали усугублять расходы по проекту введением дополнительных мер безопасности.

За дверью «комнаты прыгунов» царил полумрак. Настенные лампы освещали длинный коридор с рядом отполированных до зеркального блеска дверей. Ковры, картины, мягкие кресла, отсутствие зеркал – типичная обстановка для притона кровососущих и им сочувствующих. На протяжении веков вампиры упорно придерживались консервативных взглядов как на одежду, так на создание интерьеров. Люди делают моду, стремятся вперед, экспериментируют, изобретают новые линии и расцветки, вампиры же специально держатся во всем на шаг позади общепринятых стандартов. Они не хотят бросаться в глаза, но в то же время нарочито подчеркивают неизменность их образа жизни и уклада.

Дарк по-кошачьи мягко переступил порог и прижался к стене. Свет в «прихожей» через секунду погас. Опять сработала компьютерная система, самостоятельно погасив лампочки и услужливо закрыв дверь за забывчивым хозяином. Путь к отступлению был окончательно отрезан, хотя моррон не собирался бежать. Он был сейчас охотником, не жертвой, он чувствовал каждого из пяти врагов, в то время как сам оставался для них невидимым. Без своего хваленого обоняния «дети ночи» были слабы и беспомощны, как обычные дети. У них оставался шанс обнаружить убийцу на слух, но Дарк хорошо заучил урок, преподнесенный ему жизнью в кодвусийской казарме, когда один из союзников-гномов, гремя латами, кубарем вкатился в барак стражи. С тех пор многое изменилось, чужая ошибка испугала и стала призывом к самозабвенному совершенствованию навыков. Сейчас его бесшумной походке могли бы позавидовать самые опытные диверсанты из «бригады Рональда», а умению использовать тень от предметов рукоплескал бы даже самый надменный эльф.