Герканский кабан

Сомнения и страхи не давали бывшему полковнику покоя. Он не знал, чего ожидать, и опасался открытого столкновения с преследуемым. Штелер отдавал себе отчет, что вряд ли сможет противостоять опытному кровососу, а если же в западне, куда его заманивают, окажется несколько вампиров, то шансы выжить будут равны нулю, точнее, гораздо ниже нулевой отметки. Однако моррон продолжал идти, какая-то неведомая сила не давала ему остановиться и влекла за плечистой фигурой в драном сером плаще.

В отличие от Штелера, новичка сыскного дела, «наемник» был совершенно спокоен, а может, просто не подавал виду, что присутствие «компаньона» за спиной его тревожит. Не ускоряя шага и даже ни разу не оглянувшись, он медленно брел в известном только ему направлении, а затем вдруг остановился возле небольшого трактира, из окон которого доносились не только выкрики пьяных да призывный грохот кружек, но и… Штелер даже не поверил ушам… приятная, успокаивающая музыка.

Постояв немного, как будто поджидая подходящего момента, «наемник» вошел внутрь. Моррона очень насторожило, что подозреваемый в вампиризме незнакомец так и не оглянулся и даже не посмотрел по сторонам, перед тем как войти в явно пользующееся дурной славой заведение.

Здравый смысл и обычный, свойственный не только человеку, но и моррону инстинкт самосохранения попытались удержать Штелера от необдуманного шага, но тщетно… Бывший полковник очень не любил бросать дела на середине, не доведя их до логического завершения. Поэтому он направился к двери притона, хотя куда разумнее было бы просто удалиться.

* * *

«Вельможи живут во дворцах, нищие ютятся в халупах. Одними движет страх скатиться вниз; другими – желание подняться. И те, и другие люто ненавидят друг друга, но, к счастью, их жизненные пути редко пересекаются. Между ними огромная прослойка из тех, кто еще не поднялся или еще окончательно не скатился» – этот закон жизни настолько аксиоматичен, что ставить его под сомнение просто нелепо.

Неизвестно, чем руководствовался владелец корчмы на северной окраине Денборга, какие цели себе наметил, но ему удалось невозможное – собрать под крышей своего заведения и знать, и нищету, а также представителей всех промежуточных сословий.

В зале, гораздо большем, нежели можно было бы предположить, глядя на заведение снаружи, собралось около сотни гостей. По соседству со столиком, который весьма удачно успел занять Штелер, трапезничала пара вельмож в расшитых золотом камзолах. Они откушивали на серебре и невозмутимо о чем-то беседовали, изредка поглядывая на небольшой помост, наподобие сцены, где постоянно проходило какое-то действие. Довольно неплохо владеющие скрипичным смычком и умеющие нажимать на нужные клавиши клавесина музыканты сменялись далеко не безголосыми певцами, а те, в свою очередь, уступали место искусным танцорам. Развлечение продолжалось вне зависимости от того, шумели ли посетители или на краткие мгновения затихали. Людей искусства ничуть не смущали ни громкие выкрики, ни чавканье, ни звон разбитой посуды, ни довольно часто возникающие, но мгновенно затухающие потасовки. Кто-то из гостей спорил, кто-то вздорил, но если дело доходило до кулаков, то драки ограничивались обменом двумя-тремя ударами и не охватывали, как это обычно бывает, весь зал.

Рядом с парочкой нетребовательных к окружению аристократов, что уже само по себе вызывало подозрение, сидела группа наемников, недовольно поглядывавших в сторону галдевших поблизости солдат третьего денборгского полка. Немудрено, что платные мастера меча и мушкета недолюбливали «деревенщин в мундирах», хуже обученное, но зато более дисциплинированное и послушное армейским порядкам «мясо войны». Вид нашивок и эполетов весьма раздражал привыкших воевать за звонкую монету солдат, однако никто из них не осмеливался прервать наглые бахвальства разошедшихся в пьяном угаре юнцов. Брезгливостью во взглядах да насмешливыми ухмылками дело и ограничивалось.

Блюда и посуда на столе наемников были намного проще, чем трапеза аристократов. Суетливые разносчики приносили приборы каждому «по статусу», да и перечень предлагаемых яств был для представителей каждого сословия разным. Удивительно, что трактирные служки никогда не путались и не оскорбляли достоинство гостей неподобающими его рангу кушаньями и приборами. Наемники и солдаты неторопливо скребли деревянными ложками по глиняным тарелкам, вельможи рядом мерно позвякивали серебряными ножами да вилками, а Штелеру, выглядевшему как состоятельный горожанин, принесли железные приборы и недорогой фарфор. Посетители были очень разными, но что-то ведь их объединяло, что-то привело под одну крышу, да еще в забытый Небесами уголок на городской окраине?