Герканский кабан

Скорость же перемещения Штелера была гораздо ниже, хоть он и бежал в полную силу. Ему приходилось протискиваться сквозь уже разозленную толпу, распихивать возмущающихся горожан локтями, а порой и применять силу, как это было в случае с тремя солдатами, вздумавшими остановить его за то, что он сбил с ног их замечтавшегося о чем-то офицера.

От летящего ему навстречу кулака Штелер уклонился, немного отпрянув в бок, а затем, не желая тратить время, просто повалил наземь служивого и, не останавливаясь, наступил ему ногой на живот. Второй солдат, находившийся сзади, попытался ударить неучтивого торопыгу по основанию шеи, но не рассчитал расстояния, промахнулся и в результате саданул кулаком по голове своего же дружка. Третий солдат не стал рисковать и просто накинулся на бегущего, сгреб его в охапку и попытался удержать, пока не очухаются остальные или не встанет из лужи немного подвыпивший офицер. Лапищи у служивого были сильными, а пальцы цепкими, но он не понял, с кем связался. Тщетно пытавшийся высвободиться из оков крепких рук Штелер не на шутку разозлился и ударил силача лбом точно по переносице. Стойкий противник взвыл, но не ослабил хватку, тогда моррон поступил недостойно, за что себя впоследствии очень даже корил. Он впился зубами в щеку солдата и сжимал ее до тех пор, пока на языке не появился солоноватый привкус, по губам потекло что-то теплое, а воющий белугой вояка его отпустил.

На охоте, как, впрочем, и в жизни, есть правила, которым нужно неукоснительно следовать, если ты, конечно, не враг сам себе. Одно и, пожалуй, самое важное из них: «Не вставай на пути у разъяренного кабана!» Военный патруль пренебрег этим правилом, за что и поплатился в полном составе!

Заминка с солдатами чуть ли не привела к необратимым последствиям. Экипаж быстро удалялся и вот-вот должен был скрыться из виду. Однако Судьба, а может, и ее взбалмошная сестрица Удача решили вознаградить моррона за его упорство и целеустремленность в достижении цели. Разогнавшаяся карета ненадолго остановилась, ей преградила путь телега пивовара, везущего свой товар на рынок. Возница зазевался и не успел остановить лошадей при выезде с боковой улочки. Только благодаря счастливой случайности и быстрой реакции кучера кареты толстощекий производитель хмельного дурмана избежал удара конских копыт.

Издали Штелер видел, как из кареты выскочили двое мужчин, судя по одеждам, благородных кровей и, не вступая в дебаты, просто надавали вознице по шее, а затем стали откатывать повозку. Побитый пивовар визжал на всю улицу и звал стражу на помощь, однако к нему никто не проявил сочувствия. Даже проходивший мимо патруль не решился связаться с распоясавшимися слугами влиятельного господина. Полковник осмелился бы, да еще как… более того, он этого очень желал, но, к несчастью, не успел вовремя. Когда он добежал до перекрестка, побитый пивовар уже, прихрамывая и держась рукою за правый бок, ковылял к своей повозке, а экипаж вельможи снова набирал ход.

«Ну ничего, мерзавец, я до тебя все равно доберусь! – мысленно обратился полковник к самозванцу и продолжил преследование его экипажа. – Я шкуру с тебя живьем сдеру, а затем высеку, высеку, высеку!!! Превращу твою наглую рожу в такое месиво, что даже Живчик на твоем фоне красавцем покажется! Будешь знать, хлыщ денборгский, как к славному роду «кабанов» примазываться! Кровососы хоть кровь пьют, а этот негодяй честью моего рода покормиться вздумал!»

Неизвестно, то ли ненависть придала преследователю сил, то ли вельможа передумал спешить и приказал кучеру сбавить ход, но только расстояние между Штелером и каретой стало неумолимо сокращаться. Еще минута-другая гонки, и обиженный за всех своих славных предков моррон запрыгнул бы на закорки кареты, едущей под его же гербом. Но тут произошла неожиданность, необычайно осложнившая миссию возмездия. Карета стала заворачивать к воротам роскошного особняка, видимо, являвшегося конечной точкой маршрута. Возле изгороди, кроме спешивших открыть ворота слуг, расхаживала парочка вооруженных охранников и скорее всего около десятка наемных стражей дежурили в самом доме и с задней стороны двора.

Разумней было бы выждать, а не лезть на рожон, но бушевавшая в голове ненависть помешала полковнику прислушаться к гласу рассудка. Несмотря на численный перевес вероятного противника, Штелер решительно направился к ограде, намереваясь непременно покарать мерзавца. Он был готов безжалостно уничтожить каждого, кто осмелится встать у него на пути, погибнуть сам, но непременно отомстить за поруганную честь рода.