Банда отпетых дизайнеров

– Зямка, слушай последние новости. Бронича менты отпустили, а вместо него пока никого не посадили, так что сиди тихо и не высовывайся, чтобы не угодить на вакантное место за решеткой.

– Я запрусь в доме, – пообещал Зяма, по тону которого нельзя было с уверенностью сказать, что он вполне прочувствовал грозящую опасность. – Тут есть одна вполне законченная комната, девочки разрешили мне в ней обосноваться. Там я и запрусь.

– Что за комната?

– Спальня.

– Понятно, – я фыркнула. – Зямка, ты только не вздумай язык распускать!

– В каком смысле? – напрягся братишка.

– В смысле болтовни, тупица! Другие области применения твоего языка меня не заботят. Главное – про историю с Цибулькиной никому ни слова!

– Никому-никому? – неуверенно повторил Зяма. – А если…

– Никаких «если»! Ни-ко-му!

Я выключила трубку и покосилась на Трошкину. Она пялилась на родной микрорайон, словно никогда раньше его не видела, но ухо у нее было красное, как пион, и щеки разрумянились. Эх, зря я сказала про многофункциональный язык, Алка с ее богатым воображением мысленно нарисует такую эротичную картинку – куда там «Плейбою»! Я решила ее отвлечь и начала:

– Слушай, а вот…

«Слушай, а вот я тут подумал про ноги, – некстати вякнул мой внутренний голос. – Ноги и пластырь!»

– Близнецы-братья! – съязвила я. – Отстань, а? Не до тебя сейчас!

Внутренний обиделся и замолчал, а Трошкина приняла сказанное на свой счет и огрызнулась:

– Да пошла ты со своими братьями!

«Братьями»! Можно подумать, мой единственный братец Зяма успешно подвергся размножению клонированием! Нет уж, спасибо! Для его подружек оно бы и не плохо было, а я лично в этом совершенно не заинтересована. Это только в сказке хорошо – одна царевна и семь братьев-богатырей, а в жизни от единокровных добрых молодцев одна морока.

– Машину в гараж загоним позже, после ужина, – сказала я, причалив «Тойоту» к нашему подъезду.

Алка не возражала, схватила клетку, и они с Дедом запорхали к лифту, а мы с Барклаем двинулись следом с неспешностью, подобающей более крупным организмам. Шефов фотоаппарат я захватила с собой, чтобы скачать Алкины новые фотки в свой компьютер, а затем стереть их из памяти цифровика. Его ведь придется вернуть вместе с машиной, незачем Броничу знать, что я совала нос в его интимную жизнь, яркие фрагменты которой добросовестно сохранил фотоаппарат.

С переносом фоток в мой «Мак» проблем не возникло, к чужому цифровику прекрасно подошел шнур от нашей семейной видеокамеры. Пока папуля разогревал нам с Барклаем ужин, я избавила фотоаппарат от следов постороннего присутствия. Потом мы с бассетом с аппетитом покушали, благодарственно облаяли кормильца-папулю и пошли совершить моцион перед сном, а Трошкину пригласили составить нам компанию. Алке после затяжной загородной экскурсии не слишком хотелось вновь идти на прогулку, но я напомнила:

– Нам же еще «Тойоту» в гараж поставить надо, да и помыть ее не мешало бы, машина грязная, как свиноямская хрюшка. Не могу же я вернуть ее шефу в таком виде!

– Ладно, вы гуляйте, а я вас в машине подожду, под кондиционером, – уступила Алка.

Мы с Барклаем потрусили за угол, а она поплелась к «Тойоте», но, едва коснувшись машины, полетела за нами с неожиданной резвостью и придушенным криком:

– Кузнецова! Караул! Ой, что случилось!

– Ой, что? – притормозив, хладнокровно спросила я.

– Ты машину закрывала? – подойдя поближе, шепотом спросила Алка.

– Спрашиваешь!

– А она открыта!

– Не может быть!

– Может! – сказала подружка и снова оказалась права.

Замок на двери оказался поцарапан, а сама дверца не заперта. Пока мы трапезничали, «Тойоту» кто-то вскрыл!

«Так, не будем волноваться! – сказал мой внутренний голос. – Смотрим внимательно, что у нас украли?»

– По-моему, ничего у нас не украли! – удивленно молвила Трошкина, чудесным образом услышав его. – Автомагнитола на месте и все остальное, насколько я могу судить, тоже. Во всяком случае, чехлы и коврики не унесли, бумажник с деньгами тут, и непочатая пачка «Мальборо» из бардачка не пропала. А что из этого следует?

– Что злоумышленник некурящий бессребреник и потому не нуждается в сигаретах и деньгах? А заодно он глухой, поэтому ему не нужен и магнитофон?

Не обратив никакого внимания на мои насмешки, Трошкина подняла вверх тонкий пальчик, как моряк, определяющий направление ветра, и торжественно изрекла: