Огненный Хранитель: Путь к возрождению

– Верно. В этом и проблема.

– Почему?

– Слишком долго, – пожал плечами Зариме. Хотя причина была не только в этом. Но юноша не был уверен, что Интара стоит посвящать еще и в пророчества.

– Значит, ты еще несовершеннолетний? – хохотнул вампир.

– Вовсе нет. Не путай юность со зрелостью. Мы абсолютно самостоятельны уже с десяти лет. А матерей покидаем, порой, и еще раньше. С пятнадцати мы считаемся готовыми приступать к обязанностям телохранителя. Правда чаще это происходит лет в семнадцать-восемнадцать.

– Но тебе же не восемнадцать? – почти подозрительно.

– Нет, мне двадцать три.

– А чем вы занимаетесь с десяти до пятнадцати лет?

– Нас учат. Учат жить в мире людей, владеть их орудиями и инструментами.

– Ты умеешь владеть оружием?

– Практически любым. Могу и без оружия.

– Покажешь?

– Если хочешь.

– Конечно. Но я уже, наверное, утомил тебя расспросами.

– Ничего-ничего. Можешь и дальше утомлять.

– Чем же именно? Вместо совета Зариме лукаво прижмурился, а Интар продолжил:

– Например, где ты учился?

– Название тебе ничего не скажет. Это место так далеко в пустыне, что даже местные туда лишний раз не заходят. Слишком сложно.

– Ты не очень похож на жителя пустыни. Твоя кожа не высушена солнцем.

– Ну, я же не человек, да и стихия у меня огненная. То, что для людей нестерпимый жар – для меня ласковое тепло. К тому же я почти все время ходил в такой одежде, как здесь.

– Понятно, – несколько рассеянно отозвался Интар.

– Что-то не так? – тотчас насторожился Зариме.

– Просто я подумал, что, на самом деле, почти не знаю тебя.

– Но ведь ты просто о моей прошлой жизни не знаешь. А так-то я все тот же. Я никогда не притворялся с тобой.

– Из-за связи?

– Не только, – скромно потупленный взгляд. – Я не люблю надевать маску, хотя и могу. Но зачем? Ты всегда нравился и нравишься мне.

– Тебе понравился бы любой, кто вызволил бы тебя из оков.

– Нет. Теперь, когда ты видел мой истинный облик, то знаешь, что я сам мог бы выбраться и сбежать.

– Почему же ты не сделал этого?

– Вставши на путь судьбы, не огладываются, даже если трудно.

– То есть ты знал о нашей встрече?

– Не совсем. Я чувствовал, что все идет как должно. Но не знал, что встречу именно тебя.

– Странно как-то.

– Согласен. Но как понятнее объяснить – я не знаю.

– Ладно, – махнул рукой Интар. Когда Зариме был здесь, рядом, настолько рядом, что кожа к коже, все остальное казалось уже не таким значительным. Не то, чтобы вампир терял бдительность. Скорее приобретал уверенность, что пока они вместе, все остальное преодолимо. Странное чувство для того, кто привык многие годы полагаться только на себя, но было в этом что-то правильное. От размышлений Интара оторвала фраза юноши:

– Тебе нужно утолить жажду. Она уже огнем пробегает по твоим венам, – длинный палец как раз проследил одну из них от запястья до локтя.

– Хм… и откуда ты такой умный? – усмехнулся вампир.

– Драконы вообще очень мудрые создания, – фыркнул Зариме.

– Так прям уж?

– Точно говорю! Пей.

С последним словом юноша убрал волосы за спину, обнажая шею и, сидя, оперся локтями о кровать, чтобы было удобнее. Картина получилась весьма… пригласительная. Интар вздохнул и отвел глаза, борясь с искушением немедленно наброситься на юношу. Острый слух уже уловил размеренный стук сердца, в ноздри проник потрясающий запах тела. Даже странно стало, как жажда молчала все это время. Кажется, глаза сами скользнули по стройному телу, буквально впившись в трепещущую под кожей жилку.

– Что же ты со мной делаешь? – шумно вздохнул Интар, поддаваясь жажде и склоняясь над юношей.

Вопрос явно не требовал ответа, но Зариме все же сказал, обнимая вампира за плечи:

– Пытаюсь утолить твою жажду.

Интар успел пробурчать что-то вроде: «Маленький негодник», потом клыки погрузились в плоть. Это было так же, как и всегда. Восхитительно. Словно кусочек солнца или луны на кончике языка. Живой огонь в венах. Даже ожидая, это каждый раз будоражит. И только в этот раз Интар почему-то спросил:

– Ты совсем не чувствителен к моим чарам?

– Совсем, – признался Зариме, сворачиваясь клубком.

– Значит, тебе неприятно.

– А вот этого я не говорил. Приятно, весьма.

– Странно…