Банкет с продолжением в ЗАГСе

– Арин, ты с ней одна справишься? Я побегу к себе, а то у меня даже куртки с собой нет.

– Беги, Гриша, конечно, я с ней совладаю, – улыбнулась Арина и помахала рукой.

Тепляков кинулся к своему корпусу, но не тут-то было… Сонечка, завидев движущуюся мишень, с криком «Бей паразита!» бросилась за ним, швыряясь снежками. Раздетый Тепляков, белея рубашкой, по-заячьи запетлял между елями. Однако, на его беду, у Сонечки объявилась внушительная группа поддержки – только что закрылся клуб, а подвыпивший люд неугомонно требовал продолжение банкета.

– А-а-а!!! Сарынь на кичку!!! – разнеслось по территории «Снежного барса», и к маленькому домику стремительно стал стекаться народ.

Кто-то даже всерьез решил, что это запланированное продолжение праздника. Тепляков затаился, и разномастная толпа кинулась на саму Сонечку.

Разряженные дядьки, тетки с коронами поверх норковых шапок, хмельные бабульки, старички, мальчишки с девчонками – все сгрудились в одну большую, хохочущую кучу.

Арина тоже не удержалась – оторвалась от крылечка и пару раз запустила снежком в чьи-то спины.

Неожиданно на нее обрушился целый снежный дождь, и мокрый холод неприятно проник за шиворот.

– С Новым годом, – оскалился рядом с ней невыносимый вездесущий Грумов.

– Опять вы?! – в испуге воскликнула Арина. – Следите вы за мной, что ли? Вот зануда…

В нее тут же полетел огромный ком снега.

– Ч-что… что это такое?! – задохнулась Арина не столько от холода, сколько от возмущения. – Вы… негодяй!!

И опять снег, теперь уже прямо в лицо.

– Мерзавец! Паразит! – верещала Арина. – Крокодил!

– Да вы что?! – едва не ревела растрепанная Арина. – Это вы так ухаживаете за мной, что ли?

– Я вас воспитываю, – вежливо пояснил Грумов и романтично оперся плечом о здоровенную ель. – Урок первый – ругаться некрасиво!

Сейчас он был хорош, прямо картина маслом – эдакая огромная, снежная красавица елка, а рядом дровосек – высокий крепкий мужчина.

Только Арина и не думала им любоваться. Мыльный пузырь! Мужлан! Коновал! Он ее будет воспитывать!! Куклачев выискался!

– Фиг вам, – фыркнула она и перевела взгляд на верхушку елки.

В тот же миг нога Грумова с силой саданула по стволу, и в лицо Арине хлынула снежная лавина. Даже шапку снесло.

– Гад! – отплевывалась она, вытирая глаза и тряся волосами. – Обезьяна!!

Грумов весело хохотал. Такого она стерпеть уже не могла. Кинулась к сугробу, загребла собственной шапкой снег и стала швырять, швырять его в эту хохочущую физиономию. Правда, редко попадала, тот мастерски уворачивался.

– Да стой ты! – в гневе орала Арина. – Он еще и дергается. Стой!

Грумов замер, она прицелилась. Но в эту минуту с веселым гиком к ней на спину прыгнула Сонечка. Арина впечаталась в Грумова и снесла его с ног. Оказавшись сверху, она все-таки успела пару пригоршней снега затолкать ему за воротник. Тот не растерялся и живо подмял ее под себя. Арина только слабо пискнула.

Грумов оказался очень близко и, негодяй такой, совсем не собирался ее отпускать, а беспардонно лежал на ней и откровенно разглядывал ее растрепавшиеся волосы, глаза с размазанной тушью и губы, на которых уже и следа не осталось от помады. И конечно, усмехался своей идиотской, язвительной улыбкой. Арина представила, какую красоту сейчас собой являет, дернулась, но выбраться из-под него не смогла.

– Ну чего я вам сделала? – вдруг беззащитно всхлипнула она. – За что вы меня так невзлюбили? Я же… обычная женщина.

Грумов сдержанно вздохнул, облизал губы и произнес:

– За вредность. – Он все еще, не отрываясь, нагло пялился ей в глаза. – Вы – вовсе не обычная женщина…

…Вы милая, чуткая, загадочная, неповторимая и жутко дивная! У вас совершенно потрясающая прическа и прекрасные глаза! Вы – мечта всей моей жизни! Да, именно так должен был ответить настоящий мужчина. Но этот мужлан выдал абсолютно другое:

– Вы – капризная, неуравновешенная особа, и вообще… Брунгильда.

– А вы!.. Сам вы… Брунгильдяй! – рассердилась Арина.

Этот Грумов совершеннейший тюфяк – не воспользоваться такой ситуацией?! Мог бы и поцеловать! Она съездила бы ему пощечину, и после у них зародилась бы дружба, и кто знает, может, даже завязался бы нежный, трепетный роман. А он?! Негодяй!

– И вообще, чего развалился?! – пнула она его со всей силы. – Лучше бы за детьми следил!

– Дети с Анфисой Львовной, – успокоил тот. – Она подогрела им молоко и теперь рассказывает сказки.