Ради большой любви

– Но почему он оказался в подвале с Ермаковым, если предположить, что догадался, кого конкретно ему следует бояться? – задала встречный вопрос она.

– Извините, что перебиваю, – вмешалась Малика, о которой все забыли. – Пал Палыч, ты дал задание Ермакову найти того, кто прослушивал твои разговоры в этом кабинете. Он предположил, что запись велась автоматически, а когда был обнаружен «жучок», слухач унес аппаратуру прослушивания и перекинул ее через забор. Но через заводскую ограду не так-то просто перекинуть что бы то ни было, она же очень высокая и каменная, как минимум нужна лестница, а ее заметила бы охрана завода…

– Так-так-так… – заинтересовалась Урванцева.

– Помните, Елена Петровна, вы говорили, будто в подвале были переставлены вещи… то есть хлам. И вы сказали, что этим занимался Ермаков.

– На слое пыли были отпечатки только его туфель. И что?

– А если он искал аппаратуру, предположив, что ее не вынесли? Судя по отпечатку на столе в комнате прослушивания, этот прибор немаленький, и Ермаков был уверен, что он старый, значит, громоздкий. Думаю, поэтому он и ключи от кабинетов брал – искал аппаратуру.

– И если Ермаков ее нашел в подвале… – закивала Урванцева.

– …он ждал, когда придет за ней тот, кто ее там спрятал, – закончила Малика. – Потому что до самой смерти Ермаков не знал этого человека.

– Ясно, – подскочил Клим. – Убийца его вычислил раньше, пришел и застрелил. Но почему же там нет его следов?

– Думаю, он просто почувствовал опасность, – возразила Урванцева. – Не надо из него делать закоренелого преступника, который тщательно продумывает каждый свой шаг, хотя там были следы метлы, он мог замести свои отпечатки обуви. Видите ли, если б убийца вычислил Ермакова, ему разумнее было бы убить его за пределами завода. Нет, этот человек не собирался убивать, но оружие почему-то взял, и именно пистолет Пал Палыча, а не чей-то другой.

– Все же кто, по-вашему, наиболее опасен? – спросил Князев. – Поймите, Климу сейчас предстоит остаться вместо меня…

– Пока не могу сказать, Пал Палыч. Подозрения у меня есть, но без доказательств они пустые и могут быть ошибочны, – ответила Урванцева. – Я подумаю, как найти доказательства, мне кажется, это тот случай, когда не придется долго ломать голову. За Клима не переживайте, я приставлю к нему оперативников для охраны. Заодно они будут выполнять мои поручения. Ну, до скорого? Мы прибудем, как только получим вызов.

Выйдя из кабинета, она спустилась вниз и остановилась в холле, глядя на крыло с законсервированным ремонтом. Подойдя к вахтеру, Урванцева поинтересовалась:

– Скажите, кто в то крыло часто ходил?

– Я как-то не обращал внимания, – сказал он. – Когда свои ходят, значит, надо, а мне что за дело?

И все-таки не мог слухач остаться незамеченным. А раз он записывал разговоры Князева, значит, он же убил Ермакова.

Глава 19

Князев никак не мог привыкнуть к новому виду Тетриса, который собирался «на дело» с завидным хладнокровием. Теперь уже белобрысый, с короткой стрижкой под Князева, без козлиной бороденки – он напоминал никчемного паренька, каких много слоняется по городу. Командовал парадом Бомбей, прилепляя пластырем к руке Князева часть лезвия, припаянного к пластмассовой бляшке:

– Осторожней только, половина лезвия открыта, не порежься. После выстрела слегка распори упаковку, не суетись. Князев, ты понял? Не слышу.

– Понял, понял, – заверил тот, рассматривая руку. – Заметно очень.

– Да кто в темноте разберет, что у тебя с рукой? – отмахнулся Бомбей и перешел к Малике, взяв пистолеты. – Держи. Из этого стреляешь по Князеву, а из этого – раза три по киоску, деревьям…

– Знаю, ездили туда, – сказала Маля, засовывая один ствол в карман куртки, второй за пояс джинсов.

– Зачем ей два пистолета? – не понял Клим, ведь нюансы были оговорены без него.

– Для экспертов, которых не посвятили, – пояснил Князев. – Чупаха настоял, чтобы стреляли из разных пистолетов. Из ствола Гриба она выстрелит в меня, а из пистолета, который ей выдал Ермак, якобы по киллеру. Ну и журналисты должны всему свету разнести, как она оборонялась, для этого надо оставить следы от пуль, понял?

– Ой, сколько сложностей, – промямлил Клим.

– Предосторожностей, – поправил его Бомбей.

Маля сосредоточенно и напряженно срезала ножницами длинные ногти. Бомбей вдруг взял ее за плечи, озабоченно спросил: