Портрет супруги слесаря

– Да, но сначала получите информацию, – посоветовал ей тот же самый шепот.

– Погодите, я тогда ручку возьму, – торопливо предупредила Валентина и крикнула на всю комнату: – Маша! У нас в доме хоть одна ручка есть?!

Маша тут же появилась из своей комнаты с ручкой в руках.

– Что-нибудь случилось? – испуганно уставилась она на свекровь.

– Да нет, чего случится-то? Аноним вот звонит, информацию сейчас будет… сливать, – и уже в трубку она деловито сообщила: – Я готова. Диктуйте.

– Сегодня в восемь часов вечера в кафе «Пингвин» ваш муж будет встречаться с прекрасной молодой блондинкой. Я бы на вашем месте непременно сходила, потому что у них будет романтическое свидание и…

– Ой, да я вас умоляю! – прервала анонима Валентина Адамовна. – Откуда у Мони романтика? Нет, в «Пингвин»-то я наведаюсь, вы очень правильно посоветовали. Там, говорят, очень неплохая кухня. Надо салатики на день рождения присмотреть. Во сколько, вы говорите, там открывается?

– При чем тут «открывается»? Они туда в восемь придут! – не выдержала неизвестная доброжелательница. – Вам раньше не имеет смысла там появляться.

– Это уж я сама решу! – рявкнула Валентина Адамовна. – У вас ко мне все?

– Все, – буркнул в ответ недовольный женский голос, и трубка запиликала короткими гудками.

– Мама, что там говорили? – не сводила со свекрови испуганных глаз Маша.

– Сказали, что сегодня в восемь вечера Моня будет в «Пингвине». Надо и мне туда съездить. Вот мои подружки удивятся, когда я их ресторанной кухней баловать начну! Маш, а если мне что-то понравится, я ж могу просто заказать, да? И мне привезут несколько порций, так же?

Невестка ничего не понимала.

– Так вы туда на дегустацию поедете, что ли? А при чем тут аноним?

– Да она мне сказала, что Моня там будет встречаться с какой-то свиристелкой, – отмахнулась Валентина и тут же серьезно задумалась: – А в чем бы мне туда сходить? Может быть, в той китайской кофте? Ну, моя такая красная, видела же? Мохнатая такая, я ее недавно купила.

Маша сосредоточенно хмурила брови и думала о чем-то своем.

– Я поеду с вами, – вдруг решительно заявила она. – К тому же сейчас в восемь вечера уже темно. Чего это вы будете по темноте одна ходить по всяким ресторанам? Я вас на машине довезу.

Валентина сначала даже слушать не хотела:

– Да что ты всполошилась-то? Ой, гляди-ка! Позвонила какая-то дурочка, решила тень на плетень навести, а ты и обрадовалась – давай в ресторан собираться!

Но Маша настаивала на своем, и Валентина сдалась:

– Да и ладно, поедем вместе. Тем более что я и не знаю, как добираться до этого «Пингвина». Да и на машине оно всегда удобнее… Маша, а туда в джинсах можно?

– Не знаю, – скривилась Маша. – Но я бы не советовала. Вы в этих джинсах картошку садили, куда ж в них в ресторан? Лучше наденьте ваш серенький сарафан с темной водолазкой.

– И буду как старуха, – фыркнула свекровь, но послушно поплелась к шкафу доставать сарафан.

А надо было еще сделать прическу, подкрасить глазки. Эх, жалко, маникюр она не успеет сделать. Вот всегда так! В кои-то веки в ресторан приходится выбраться, и то не во всей красе. Не могла эта доброжелательница пораньше позвонить?

Уже в половине восьмого обе дамы были готовы к ресторану. Но если Маша выглядела довольно скромно, то Валентина блистала. На ее голове возвышалась огромная башня из кудрей, а простую водолазку под сереньким сарафаном украшали массивные блестящие бусы – каждая бусина величиной с куриное яйцо. Что уж говорить о макияже! Фиолетовые тени, черные стрелки на веках и ярко-алая помада.

– Мама! – ужаснулась Маша. – Сейчас же не Новый год, чтобы наряжаться елкой! Что это за вульгарный вид?

– Мы не должны выделяться, – сурово сдвинула брови Валентина. – Там в ресторане все женщины выглядят красиво. Мне нельзя быть хуже, заметят.

Маша только безнадежно покачала головой.

– Ну да… – фыркнула она. – А так мы – как реклама эскорт-услуг экономкласса.

– Не ворчи, – прервала ее свекровь. – Подумай лучше, что нам Боника хочет сказать?

Бонике и вовсе было не до разговоров. Ей хотелось на улицу, а хозяйка так активно занялась собой, что на нее никакого внимания не обращала. А на улицу требовалось с каждой минутой все сильней. Поэтому собачонка сначала просто крутилась возле хозяйки, потом начала повизгивать и бегать к прихожей, а потом и вовсе – уселась перед дверью, задрала голову и протяжно, горько завыла.