146  

— Это из-за твоего дяди и той женщины? Боишься, что ты его потеряешь.

Улыбнувшись, Сэм смахнул слезы.

— Знаю, глупо, — признался он сдавленным голосом. — Но дело не только в дяде Хэнке. Родители, Ральф, все, кого выхватила смерть...

Уставившись в небо, Сэм пытался выразить свои чувства в словах. Отчаянно хотелось, чтобы его выслушали.

— Почему мне позволили выжить? — Он махнул рукой в сторону далеких Анд. — И там, и во время автокатастрофы с родителями...

Мэгги придвинулась к нему почти вплотную.

— А мне — в канаве в Белфасте.

Сэм знал, что она более других способна понять его боль.

— П-почему? — тихо повторил юноша, еле сдерживая рыдание. — Ты знаешь, о чем я говорю. Где ответ? Я даже умер и был воскрешен! Но так и не получил разгадку!

— На некоторые вопросы нет ответов. — Мэгги коснулась его щеки. — На самом деле, Сэм, ты не ушел от смерти. Как и все мы. Она все равно есть. Даже инки в конечном итоге не смогли ее преодолеть. — Девушка привлекла Сэма к себе. — Многие годы я пыталась от нее убежать, а вы с дядей держали круговую оборону. Однако и то и другое бесполезно, потому что в конце все равно побеждает смерть. Своими усилиями мы только делаем хуже.

Сэм устремил на Мэгги полные мольбы глаза.

— Тогда как же нам быть?

Девушка грустно вздохнула.

— Стараться жить как можно более полной жизнью. — Она вгляделась в его лицо и добавила: — Просто жить, Сэм.

Он снова почувствовал, что плачет.

— Но я не понимаю. Как?..

— Сэм, — перебила Мэгги, поднося к его губам палец.

Одеяло с легким шелестом сползло с ее плеч.

— Что?

— Лучше замолчи и поцелуй меня.

Сэм заморгал и вдруг обнаружил, что склоняется к губам Мэгги. Ощущая, какие они мягкие и теплые, Сэм начал понимать:

«Так вот зачем мы живем...»

Сначала он поцеловал ее нежно, а затем — с большей страстью. В ушах зазвенела кровь. Он крепче прижал к себе Мэгги. Обхватив его за шею, она запустила пальцы в волосы Сэма. Юноша и девушка изо всех сил тянулись друг к другу.

И когда сердце Сэма взлетело ввысь, он все понял.

В этом поцелуе не было ни горя, ни чувства вины, ни смерти.

Только жизнь — и ее хватало на всех.

Эпилог

Два года спустя

Четверг, 19 октября, 22 часа. 45 минут

Институт генетических исследований

Станфорд, Калифорния

Человек в длинном белом халате приблизился к дверям в частные лаборатории, располагавшиеся тремя этажами ниже основного исследовательского корпуса. Он прижал ладонь к голубой панели, наблюдая за работой считывающего устройства. Перед ним зажглась надпись маленькими зелеными буквами: «Д-р Дейл Киркпатрик».

Щелкнул замок, извещая, что компьютеризированная станция мониторинга дает допуск. Послышался слабый вздох двери с вакуумным уплотнителем. Чтобы открыть дверь, пожилому ученому пришлось с силой толкнуть ее, преодолевая слабое давление, — надежный механизм, предохраняющий от утечки из лаборатории вредных веществ. На этот проект средств не пожалели. Поддерживаемый Пентагоном правительственный мозговой центр вложил в него почти миллиард долларов. Ученый с кривой усмешкой подумал о том, что немалая часть этих денег пошла непосредственно на его зарплату.

В плече стрельнуло, зато дверь наконец удалось распахнуть. Морщась, Киркпатрик вошел в лабораторию и потер больное место. Ранение, полученное в коридоре Университета Джонса Хопкинса, потребовало четырех хирургических операций. Хотя Дейл до сих пор временами испытывал боль, он вряд ли мог жаловаться. Ведь ему удалось не только выжить, но и получить небольшое количество вещества Z — оставшиеся в электронном микроскопе образцы.

Едва известие о находке доктора Киркпатрика дошло до нужных людей, ему разрешили исчезнуть. Появилось сообщение о его смерти, а самого Дейла перебросили на Западное побережье, в Институт генетических исследований в Станфорде. Ученый получил лабораторию с четырнадцатью сотрудниками и правительственную поддержку.

Мимо рядов лабораторных боксов Дейл направился к своему кабинету. Проходя компьютерный блок, он услышал гул четырех расположенных в ряд компьютеров, «перемалывавших» данные, собранные секвенатором ДНК. По сравнению с задачами этой лаборатории проект генома человека — всего лишь детская игрушка. По оценкам Киркпатрика, для определения точного кода ему потребуется еще лет пять. Посвистывая, он открыл дверь с помощью карточки-ключа и вошел в кабинет.

  146  
×
×