– Вы совершенно правы, Гастингс, это был важный момент.
– Это произвело на меня удручающее впечатление: она чего-то боится.
Пуаро медленно наклонил голову.
– Вы почувствовали это? – спросил я.
– Да, не заметить это было довольно трудно. – Помолчав, он продолжал: – И тем не менее вам понравился Таниос, правда? Он вам показался приятным человеком, чистосердечным, добродушным, искренним – словом, привлекательным, вполне нормальным существом, несмотря на вашу душевную неприязнь к аргентинцам, португальцам и грекам?
– Да, – признался я.
В последовавшем затем молчании я разглядывал Пуаро.
– О чем вы думаете, Пуаро? – наконец не выдержал я.
– Я размышляю о разных людях: о красивом молодом Нормане Гейле, о грубовато-добродушной Эвелин Говард, приятном докторе Шеппарде, спокойном, рассудительном Найтоне.
Поначалу я не мог понять, почему он вспомнил о них – о тех, с кем имел дело в прошлых расследованиях.
– И что же? – спросил я.
– Они все были очень милые…
– Боже мой, Пуаро, неужели вы думаете, что Таниос…
– Нет-нет. Не делайте слишком поспешных выводов, Гастингс. Я только хочу заметить, что пристрастное отношение к людям часто мешает сделать правильные выводы. Следует доверять фактам, а не чувствам.
– Гм! – задумался я. – Фактов у нас не так-то много. Нет-нет, Пуаро, не нужно перечислять их вновь!
– Я буду краток, друг мой, не беспокойтесь. Прежде всего, мы имеем дело с преднамеренным убийством. Вы согласны, не так ли?
– Да, – не сразу выдавил из себя я.
До сих пор я несколько скептически относился к домыслам Пуаро относительно событий в ночь на вторник пасхальной недели. Теперь же был вынужден признать, что его рассуждения были совершенно логичны.
– Tres bier. Раз мы имеем дело с преднамеренным убийством, значит, есть и убийца. Один из присутствовавших в доме мисс Аранделл в тот вечер убийца – даже если ему не удалось разделаться со своей жертвой, он наверняка пытался это сделать.
– Согласен.
– Значит, от этого убийцы и будем отталкиваться. Мы проводим несколько опросов, расшевелив, так сказать, осиное гнездо, и что же получаем? Несколько очень интересных обвинений, высказанных вроде бы случайно в процессе беседы.
– Вы не считаете их случайными?
– В данный момент утверждать невозможно. Когда мисс Лоусон с самым невинным видом рассказала нам, что Чарлз угрожал своей тетке, она, может, сделала это без задних мыслей, а может, и нет. Высказывания доктора Таниоса относительно Терезы Аранделл совсем необязательно должны свидетельствовать о желании ее скомпрометировать, а просто отражали его мнение. Мисс Пибоди, рассуждая о наклонностях Чарлза Аранделла, тоже могла быть совершенно искренна, но и это, в конце концов, всего лишь ее личное мнение. И так далее. Но тут есть, как это говорится, одно подозрительное обстоятельство – несомненное наличие убийцы.
– А что вы сами думаете по этому поводу, Пуаро?
– Гастингс, Гастингс, сколько раз я вам говорил, что не позволяю себе «думать» в том смысле, в каком вы употребляете это слово. В данный момент я только рассуждаю.
– О чем?
– Например, о мотивах. Что может служить мотивом для убийства мисс Аранделл? Самое очевидное – корысть. Кто бы выгадал от смерти мисс Аранделл, умри она в пасхальный вторник?
– Все, за исключением мисс Лоусон.
– Совершенно верно.
– В таком случае один человек автоматически освобождается от подозрений.
– Да, – задумчиво согласился Пуаро. – Но вот в чем парадокс: именно тот человек, который ничего бы не получил, случись смерть в пасхальный вторник, получает все две недели спустя.
– К чему вы ведете, Пуаро? – спросил я, слегка озадаченный.
– Причина и следствие, друг мой, причина и следствие.
Я смотрел на него с недоумением.
– Рассуждайте логически, – продолжал он. – Что произошло сразу после несчастного случая?
В такие моменты я просто ненавижу Пуаро. Что ни скажи, наверняка ошибешься.
– Мисс Аранделл уложили в постель, – крайне осторожно начал я.
– Именно. И у нее было время подумать. А что дальше?
– Она написала вам.
– Да, – кивнул Пуаро, – она написала мне. Но письмо не было отправлено. К великому сожалению.
– Вы подозреваете, что письмо не отправили умышленно?
– Вот тут, Гастингс, – нахмурился Пуаро, – должен признаться, не знаю. Думаю, а принимая во внимание последующие события, почти уверен, что оно просто куда-то задевалось. По-моему – но в этом я не очень уверен, – никто и не подозревал о его существовании. Продолжаем – что было дальше?