Автобиография

Разумеется, в то время ее звали не Сайт — ее звали мисс Уайт. Но по прошествии нескольких месяцев в беглом произношении Розалинды она превратилась в «Суайт». Какое-то время мы все так и звали ее — Суайт. Затем Розалинда произвела дальнейшее сокращение, и мисс Уайт стала всем известна под именем Сайт. Розалинде она очень нравилась, и Сайт любила Розалинду. Она вообще любила детей, но всегда сохраняла достоинство и по-своему требовала строгой дисциплины. Она не терпела непослушания или грубости.

Розалинде пришлось расстаться с ролью контролера и режиссера, которую она играла при Куку. Подозреваю, что всю активность она перенесла на меня: милостиво обо мне заботилась, разыскивала потерянные вещи, напоминала, что нужно приклеить марки на конверт, и так далее. Учитывая, что ей было тогда всего пять лет, я понимала, что Розалинда вырастет гораздо более энергичной и расторопной, чем я. Но в то же время ей явно недоставало воображения. Допустим, мы играли в игру, где было два участника, — скажем, дама, отправляющаяся на прогулку с собакой (я была собакой, она — хозяйкой собаки). Наставал момент, когда нужно было взять собаку на поводок.

— Но у нас нет поводка, — говорила Розалинда. — Придется придумать другую игру.

— А ты сделай вид, что у тебя в руках поводок, — советовала я.

— Как я могу сделать вид, что у меня есть поводок, когда у меня в руках ничего нет?

— Ну, возьми пояс от моего платья и пусть он будет поводком.

— Это не поводок, а пояс. — Для Розалинды все должно было быть настоящим. В отличие от меня, она не любила в детстве волшебных сказок. «Но так же на самом деле не бывает, — протестовала она. — Это сказка о людях, которых никогда не существовало, и о том, чего быть не может. Лучше расскажи мне, как Красный мишка ездил на пикник».

Забавно, что в четырнадцать лет она обожала волшебные сказки и без конца перечитывала их.

Сайт прекрасно вписалась в наш домашний обиход. Исполненная достоинства и ловкая во всем другом, готовить она, однако, умела не лучше меня, поэтому всегда выполняла лишь подсобную роль. В нашем тогдашнем положении приходилось помогать друг другу во всем. Хотя свое коронное блюдо было у каждой из нас: у меня — суфле из сыра, соус по-беарн-ски и старый английский силлабаб, у Сайт — тарталетки с джемом и маринованная селедка, ни одна из нас понятия не имела о том, что называется «рациональным питанием». Если мы хотели приготовить овощной пудинг из моркови, брюссельской капусты и картошки, непреодолимым препятствием оказывалось то, что мы не знали, сколько времени нужно варить те или иные овощи. Брюссельская капуста разваривалась и превращалась в кисель, в то время как морковка оставалась слишком твердой. Но мало-помалу мы кое-чему научились.

Мы разделили обязанности. Один день я занималась Розалиндой и везла ее в удобной, но не фешенебельной коляске в парк, — впрочем, к тому времени мы уже чаще пользовались сидячей прогулочной коляской, — между тем как Сайт готовила обед и застилала постели. На другой день я оставалась дома и делала домашнюю работу, а Сайт отправлялась на прогулку с Розалиндой. Для меня прогулка была более утомительным занятием, чем домашние хлопоты. Парк находился далеко, и там нельзя было спокойно сидеть и отдыхать, ни о чем не думая или думая о своем. Приходилось либо разговаривать с Розалиндой и играть с ней, либо следить, чтобы она мирно играла с детьми, чтобы никто не отнимал у нее игрушек или не побил ее. Занимаясь же домашними делами, я могла полностью расслабиться. Роберт Грейвз как-то сказал мне, что нет занятия, более способствующего развитию творческой мысли, чем мытье посуды. Считаю, он совершенно прав. Домашняя работа однообразна, — занимая вас физически, она оставляет полную свободу для умственной деятельности, мысль улетает высоко, и в голову приходят разные замыслы. Разумеется, речь не идет о приготовлении пищи — это занятие серьезное и требует напряжения всех творческих способностей и абсолютной сосредоточенности.

После Куку иметь дело с Сайт было долгожданным облегчением. Они с Розалиндой прекрасно занимали друг друга — до меня не доносилось ни звука. Либо они были в детской, либо внизу на лужайке, либо отправлялись за покупками.

Я была поражена, когда спустя полгода после того, как она у нас появилась, узнала, сколько ей лет. Прежде я не спрашивала ее о возрасте. На вид ей можно было дать двадцать четыре — двадцать восемь, именно такую няню я искала и мне в голову не пришло поинтересоваться, сколько лет ей на самом деле. Я испытала шок, узнав, что к моменту, когда она начала у нас работать, ей было семнадцать, а теперь только-только исполнилось восемнадцать. Это казалось невероятным: в ней было столько здравого смысла! Оказывается, она работала в «Помощи матерям» с тринадцати лет. Работа была как раз для нее, и она вполне профессионально ее выполняла; она выглядела опытной няней и действительно была опытна в своем деле — так случается в многодетных семьях, где старшие начинают рано заботиться о своих младших братишках и сестренках.